Твой Бог - единсвтенный тюремщик в той тюрьме, где сам он - единственный заключенный.

Сны выбирают, кому присниться.

Иосиф со своим семейством по-прежнему жил в пещере под Вифлеемом, ибо плотник оставил попечение о поисках дома, рассудив, что раз все равно вскорости возврашаться им в Назарет, так и нечего искать другое пристанище, тем более что жилищный вопрос и в ту пору стоял остро и даже, пожалуй, еще острее, чем в наши дни.

Откуда же тогда берутся наши сны? Быть может, сны - это память души о теле.

Она спрашивала себя, что делает в эту минуту убийца. Кто знает, где он. Кто знает, как он выглядит. Может, совершенно нормально, как и все окружающие. Есть ли у него друзья? Семья? Или он один? С кем он празднует сегодня ночью?

Он пришел к выводу, что психопаты отличаются от остальных людей. По его мнению, они такими рождаются. В их мозгу, как и в мозгу серийного убийцы или сексуального садиста, недостает одного фрагмента: связи между лимбической системой, которая управляет эмоциями, и префронтальной корой, которая контролирует импульсивность и агрессивность.

Илария, застыв от ужаса, смотрела на него вытаращенными глазами. Она не была уверена, что выдержит картину места преступления. Особенно того преступления, которое себе представляла.

«Кровоподтек в области шеи», – записал он. Затем наклонился над телом и измерил кровоподтек карандашом. Это все, чем он располагал. Лиловая борозда кровоподтека, наискось пересекавшая шею, имела длину в полтора карандаша.

Но он уже свернул на проселочную дорогу и нажал на газ. Мелисса закричала, в надежде, что кто-нибудь услышит. Но кругом были только поля и снег. И небытие, от которого она так хотела убежать.

Илария толком не знала, что такое страх. При каждой мелькнувшей тени, при малейшем шорохе сердце у нее подпрыгивало и начинало колотиться. Не мешало бы забаррикадироваться, но в комнате было два выхода, а закрывался и открывался только один, ведущий на улицу.

Зои начинала убеждаться, что стоит в спальне мейнардского серийного убийцы. Ей нужно уходить отсюда. Она заталкивала одежду обратно, и тут ее внимание привлекло нечто другое. Черные прямоугольные контуры под кроватью. Обувная коробка. Трясущимися руками Зои вытащила коробку и подняла крышку…

Мужчина замешкался еще на секунду, и Майки начал интересоваться, нет ли у него причин мешкать. Не тот ли это человек, которого они ищут? Он повернул фонарик, луч высветил одежду водителя. Его рубашка была заляпана соусом барбекю или чем-то в этом роде. Майки сдвинул луч вверх, к лицу…

Ей хотелось, чтобы она могла вернуться в прошлое и сказать братику: теперь она понимает. Что наконец-то осознала, какой страшной бывает темнота. Потому что в настоящей темноте тебе остается лишь твое воображение.

Соотношение – штука деликатная. Слишком много формалина – и ее тело станет жестким, с ним будет не управиться. Слишком мало – и через несколько лет она начнет разлагаться. Он хотел провести с ней все свои дни до конца. Можно ли экономить на формалине? Что важнее – гибкость или лишние десять лет в его обществе?

Не знай Тейтум заранее, что женщина мертва, он решил бы, что она просто наслаждается солнечным днем. Подойдя ближе, агент увидел, что тело усажено в такую позу, будто женщина закрывает лицо руками.

Агати достигла прогалины посреди оливковой рощи, а затем и руин. Она увидела на земле тело. Тело женщины, лежащее в луже крови. Сумрак скрывал очертания лица. А на передней части платья виднелись три отверстия от пуль. На плечи женщины была накинута темно-красная шаль, которая местами стала черной от крови.

Я рад, что наш вечер сохранился у меня памяти. Как мы втроем хохотали до слез. Я рад этому светлому воспоминанию… Сложно поверить, но через двадцать четыре часа один из нас будет мертв.

Никос озадаченно нахмурился, размышляя над сценой, свидетелем которой невольно стал. Он собирался пойти дальше, но вдруг почувствовал, как по спине пробежал холодок. Никос замер. Он тут не один. Кто-то еще прятался неподалеку, во тьме, и следил за Кейт.

Было что-то странное в том, как он смотрел на Лану. Агати обратила внимание на этот взгляд раньше, когда Никос встретил их на причале. Сама Лана ничего не заметила. Но Агати увидела. И увиденное ей очень не понравилось.

Кстати, у острова тоже есть имя – Аура. Он назван в честь греческой богини прохладного утреннего воздуха и бриза. Приятное имя, которое не отражает ни истинную жестокость ветра, ни характер самой богини. Аура была младшим божеством, спутницей Артемиды. Мужчин она не любила и убивала их ради забавы. Когда у нее родились сыновья-близнецы, одного из них Аура съела; второго успела похитить Артемида.

О чем это я? Прошу прощения, как выясняется, держать свое мнение при себе и лишь пересказывать события – задача весьма непростая. И тем не менее я обязан справиться, иначе мы никогда не доберемся до острова – не говоря уже о самом убийстве.

Придется совершить невероятное, чтобы заманить Марго в ловушку и рассказать всем правду. Не то, что напишут о ней завтра в газетах, а то, что было на самом деле.

Она узнает полотна, и в голове будто мелькают записи из картотеки: Писсарро, Матисс, Кандинский, Клее, Бекман, Мунк.

Практика показывает: чем больше ты лично вовлечен в ситуацию, тем дальше ты от истины.

Она больше никогда не совершит ошибку, смешав чувства с работой.

На черном рынке торговля произведениями искусства находится на третьем месте по прибыльности после наркотиков и оружия, принося около девяти миллиардов долларов в год.

«Детали решают все, – сказали ей несколько месяцев назад, когда расследование только началось. – Марго де Лоран – одна из самых известных галеристок в мире. Не учтешь все мелочи – вылетишь из игры».

Если кто-то делает тебе больно, значит, он глубоко несчастный человек. Тот, кто счастлив, не причиняет никому боли.

Вот объясни мне, почему мужчины часто бросают заботливых женщин, уходят от них к вечно недовольным капризницам, истеричкам? - Заботой можно задушить насмерть, - хмыкнул муж. - И наверное, еще срабатывает древний охотничий инстинкт. Дичь поймана, убита, следовательно, не интересна. А вот если рыпается, убегает, тогда несись за ней, лови, а то упустишь!..

- Вставай, иди куда подальше, - приказала Несси. Согласитесь, приказ «иди куда подальше» звучит немного странно. - Куда и зачем? - решила выяснить я. - Туда, где супруг тебя не услышит, - растолковала Агнесса Эдуардовна. - Секрет! Полный! Великий!! Тайна!!! Я заволновалась. Слова про великий полный тайный секрет Несси произносит тогда, когда в ее голове пустила корни некая совсем уж безумная идея.

Я вошла в комнату и удивилась. Передо мной была спальня маленькой девочки, которая переживает «розовый» период обожания Барби. Шторы, ковер, балдахин над кроватью, покрывало - все цвета свежевымытого поросенка. У одной стены - огромный дом куклы с мировой известностью, у другой расположились стеллажи с мягкими игрушками. Взор приметил белоснежного пушистого зайца в комбинезоне розового цвета...

Вчера, вернувшись к себе, я раскинула карты Таро, посмотрела в хрустальный шар… И ужаснуласьГотовьтесь ко всему ужасному! Сегодня, максимум завтра, к Вам придет неизлечимая болезнь! Смерть стоит у порога! Не люблю быть вестницей всего плохого, обычно молчу. Но Вы доставили мне радость, поэтому и решилась написать. Не за горами Ваша мучительная кончина, подготовьтесь к ней!

Можно иметь три диплома о высшем образовании - и оставаться идиотом.

Солдаты стояли в полный рост – вести огонь лежа не было никакого смысла, пространство было открытым, и укрыться было негде. По той же причине не ложились и каратели. Это был странный бой, это был бой вопреки всем разумным правилам.

Откуда-то сбоку вышел майор Литке. Он остановился неподалеку от солдат, отдал им команду и поднял руку. Затем что-то отрывисто крикнул и резко опустил руку. И тотчас же грянули автоматные очереди. Но ни одна из пуль не зацепила Старикова, все просвистели выше, ударились о стену и с визгом срикошетили в разные стороны.

Сейчас для Колхоза было главным и самым важным в жизни – убить того немецкого солдата, на которого он бросился. В каком-то невероятном прыжке он его настиг, сбил с ног, навалился на него, обеими руками схватил его за горло, изо всех сил сжал пальцы...

И только когда Воробей приблизился к полицаям вплотную, кто-то из них ухватил его за шиворот и уволок за штабель из мешков, набитых песком. Какое-то время Старикову и Лысухину ничего видно не было. Но вскоре из-за мешков во весь рост поднялся Воробей и призывно замахал руками.

Стариков, стараясь не потревожить застоявшуюся на дне канавы воду, пополз к Лысухину и Воробью. И когда он приблизился почти вплотную, Лысухин нанес неожиданный резкий удар по голове Старикова. Стариков охнул, и обмяк.

Неожиданным резким рывком он приблизился к Воробью, и таким же резким рывком выдернул у него из рук автомат. – А-а... – растерянно произнес Воробей, ничего не ожидавший такого выпада. – Цыть! – свистящим шепотом произнес Лысухин, и приставил к горлу Воробья нож.

- Ваня! - ахнула Рина. - Что это? - Символ вечной любви! И образ прекрасного мужа, - затараторил Иван Никифорович, - всегда зеленый, молодой, живет столетиями, не требует особого ухода. Редко пьет, молчит, не спорит. Розы и прочие с ними цветуйки быстро завянут. Кактус же никогда не бросит хозяйку, он с ней навечно. Всем мужьям следует дарить женам только кактусы в знак вечной любви к супруге.

Из груди вырвался выдох. Ай да Танюша, ай да молодец! Ловко ты, душа моя, улепетнула от Вольтарена Мирамистиновича! Теперь необходимо с таким же блеском осуществить вторую часть отлично разработанной операции под названием “Удрать от гастропсихолога”. Сейчас позвоню Димону. Но…

- Ваши документы, - потребовал юноша. - Причина проверки? - осведомиласьРина. - Ой! У нее кот на голове сидит, - воскликнул страж дорог, - непорядок. - Где в правилах указано, что провоз домашнего животного на макушке хозяина запрещен? - осведомилась Ирина Леонидовна. - Водитель, то бишь я, ничего не нарушила, трезва как монахиня. Альберт Кузьмич присоединен к пассажиру. В чем проблема?

“Рано или поздно случится день, когда кто-то из тех, с кем имеешь дело, доведет тебя до точки. Тебе захочется заорать, впасть в истерику, наподдать человеку в нос! Поддаваться данному желанию нельзя. Как ему противостоять? Начинай думать, что загибаешь пальцы на левой руке, считай про себя: “Раз, два…”. Обычно я успокаиваюсь до “семи”. Если же и на “десять” не полегчало, переключаюсь на ноги.

Доктор не обманула, уколы почти не ощущались. Но когда я через час подошла к зеркалу, предвкушая узреть личико десятиклассницы, то остолбенела. На меня смотрела подушка. В верхней ее трети кто-то нарисовал очень темным фломастером две жирные дуги. Под ними имелись щели, далее располагались два здоровенных яблока, еще ниже наблюдалась пара сине-розовых сосисок, под ними висело нечто квадратное.

Простая фраза: “Не нервничай, все будет хорошо” может вмиг привести человека в бешенство.

Костяшками пальцев правой руки я незаметно ткнул в кадык правого патрульного. Почти одновременно хлестом левой руки сработал в пах среднему. Он инстинктивно согнулся, и я, положив его голову на свою поднятую грудь, коротким поворотом тела сломал ему шею. В грудь третьего патрульного Луис в упор выстрелил из ПБ.

«Сейчас все повисло на волоске», – подумал я, принимая строевую стойку по американским уставам и отдавая честь. Боковым зрением увидел, как Ваня медленно, плавно расстегнул кобуру с ПБ. Рановато, конечно, начинать, но, видимо, придется.

– Смит, немедленно отдайте по рации приказ патрулю и экипажу бронетранспортёра. Блокировать и обезоружить прибывшую на базу группу. Есть подозрение, что они не те, за кого себя выдают, – прокричал в трубку Генри Бат и начал судорожно натягивать брюки.

У меня в голове все встало на своё место. Серьезная разведывательная операция обеспечивается двумя факторами. Внедренный на объект противника, агент и диверсионная группа. А результат дает их грамотное взаимодействие.

Первая группа «приземлила» два «Ирокеза», летящих над джунглями с десантом. Вторая сбила палубный штурмовик «Скайхок», летящий в сторону моря. И третья «завалила» истребитель-бомбардировщик «Фантом», который взорвался, воткнувшись в высокую гору.