– Майкл, я хочу, чтобы ты слушал мой голос. Все вокруг тебя тихо и темно. Даже дождь стихает. Ты слышишь, как он стихает... Остается только мой голос, громкость всего остального мира уменьшается до полной тишины. Чистой спокойной тишины. Мой голос ведет тебя. Мы возвращаемся в прошлое, Майкл, мы возвращаемся в ваш дом на Пондфилд-роуд. Ты видишь этот дом? Помнишь его?

– Что, если все случилось так, как помню я? Давай попробуем рассмотреть это как альтернативную версию. Может, из-за ужасных и болезненных воспоминаний некоторые люди взяли на себя заботу о создании для тебя новой реальности? Менее болезненной реальности, как-то объясняющей потерю родителей, но...

Пациент подобен грешнику в поисках прощения. Только если вы не знаете своих грехов или отрицаете их, то очищения достичь трудно. Более того, невозможно. Поэтому психотерапия зачастую начинается с изучения прошлого пациента. Во всяком случае, так она началась у меня. Как и многие психотерапевты, я начинала как пациент, борясь с собственными душевными трудностями.

А потом его лицо изменилось – оно будто начало обваливаться. Раздался странный звук – сначала я не поняла толком, откуда он исходил. Ужасный звук, похожий на стон, нечеловеческий и в то же время истинно человеческий. Он исходил от мальчика. Открыв рот, Том глотнул воздуха и продолжил стонать на той же мучительной ноте. Слезы переполнили его глаза и потекли по вспыхнувшим щекам.

Для проведения психотерапии необходимо сохранять определенную дистанцию. Необходимо установить определенные границы. Без границ можно потерять не только объективность, но и сочувствие. Я видела, как молодые терапевты попадали в эту ловушку. Они думали, что близость дает путь к исцелению. Но она может привести к осложнениям, даже сильно навредить.

«Входная дверь захлопнулась, я слышу шаги Милли по садовой дорожке – энергичные и озлобленные. Да и дверь она могла бы притворить тише. Похоже, они с Гэвином опять поссорились, и причина этому – я. Может, и в самом деле имеет смысл съехать?.. Уж лучше одному, чем каждую секунду ощущать себя лишним ртом. А еще лучше, если б меня вообще не было. И вместо меня был кто-то другой…»

От стены дома оторвалась тень. Энн заметила ее краем глаза. Почти как в замедленной съемке, обернулась. Разглядела объемный пуховик и надвинутую на лоб вязаную шапку… У этого человека не могло быть иных целей, кроме тех, о которых она боялась думать. В этот момент Энн поняла, что ей ни в коем случае не следовало выходить из дома.

– Правда? И что ты делаешь? – Наблюдаю жизнь других. – Что?! – Брожу по улицам, придерживаясь строгого расписания. Это очень интересно… столько людей, столько разных судеб… то, как они живут, я имею в виду… Есть ли у них семьи, счастливы они или несчастны, и все такое. Самсон сразу понял, что ошибся. В глазах Бартека его признание выглядело сущим идиотизмом. Он ясно увидел это по лицу друга.

Энн села на стул. Прислушалась, но ничего не услышала. В последнее время так бывало вот уже три или четыре раза. Снаружи подъезжала машина, и по стенам гостиной пробегал отблеск фар. А потом все прекращалось – ни света, ни звука, вообще ничего. Как будто кто-то вдруг выключал и мотор, и фары. Для чего, интересно? Чтобы просто так стоять в темноте?

– Миссис Джонс, – снова начал он, – у вас не создалось впечатления, что ваша мать почувствовала угрозу? Глаза Киры наполнили слезами. – Да, – выдавила из себя она, – мама была чем-то напугана. Она чувствовала угрозу, да. Но я отмахнулась от нее и на этот раз… Кира ткнулась лицом в колени и пронзительно закричала.

Самсон наблюдал за столькими людьми… Запоминал их распорядок дня, привычки, вникал в условия жизни. Он и сам не смог бы объяснить, чем так увлекало его это занятие. Но оно затягивало, будто трясина, из которой уже невозможно было выбраться самостоятельно.

– Мы вас уничтожим. Очень скоро, – сказал Мэттью, стараясь наполнить свой голос безумием. – Вы заплатите за свои грехи, рабы Левиафана, и когда возмездие настанет, вы даже не успеете этого увидеть. Мы обрушимся на вас. Без предупреждения. У него мелькнула мысль – какой это абсурд, говорить: «мы обрушимся без предупреждения», в то время как он как раз недвусмысленно пытается предупредить.

– «Черный лебедь», есть связь между феноменом лунатиков и белоносыми грибками, убившими Джерри Гарлина? Что-либо такое, что мы пока что не замечаем? Пауза. Прошло несколько секунд. «Черный лебедь» не отвечал. Бенджи уже приготовился повторить свой вопрос – может, «Черный лебедь» не расслышал? – как вдруг ответ пришел. Один зеленый импульс. Один красный импульс. И как это понимать? «Может быть»?

Его осторожно опустили вниз. Поставили на асфальт. Кто-то вложил ему в руку гитару. Пит Корли повернулся лицом к надвигающимся бронетранспортерам. Толпа стояла у него за спиной, разгневанная, искрящаяся, словно плохой электрический контакт. Пит ощутил себя живым, безумным, божественным. А затем, увидев, с чем предстояло иметь дело, он вдруг почувствовал, что ему страшно, очень страшно.

– Это нужно видеть. Они не… господи, Бенджи, они ни за что не держатся. Они просто прижимают ладони к стенке прицепа. Словно это толпа Человеков-пауков… Людей-пауков… Не знаю, как правильно. Блин! Прицеп раскачивался из стороны в сторону. Путники лезли и лезли – крыша прогибалась, но не оставалась прогнутой. И вот наконец последний спрыгнул на землю. Путники двинулись дальше – неумолимо.

Он быстро сосчитал их – тринадцать, чертова дюжина. Бенджи впервые увидел их, заглянул им в глаза – и поежился от этих безжизненных, немигающих взглядов. Устремленных в никуда. А может быть, они смотрели на что-то (или что-то искали), но только Бенджи это не видел. Видеть это могли только лунатики.

«Вам нужно познакомиться». Она сказала это так, словно речь шла о живом существе. Что, наверное, в какой-то степени и было так – не живое, но в определенном смысле обладающее сознанием. По некоторым меркам разумное. Но ведь про компьютер или холодильник так не скажешь, правда?

Что-то с этим местом было в корне не так. После этого она никогда больше не носила ни часов, ни браслетов.

Все, о чем я переживал, сбылось. Мелли провела ночь в больнице, где ей промыли желудок, и на следующий день я отвез ее прямиком в частную клинику.

Я сказала ему, что он слишком остро реагирует, но это не так. Он был прав. Я была одержима. Я причиняла себе вред.

Говоря о периоде времени после ее развода, вы неоднократно упоминали, что психическое здоровье Мелани ухудшалось. Вы переживали о том, что она снова может нанести себе вред?

Это одна из причин, почему я согласилась принять участие в этом фильме, — рассказать правду без купюр, рассказать историю Мелани. Я хочу лишь спасти Мелани.

Я так волнуюсь за Мелани. Вся эта ситуация — какой-то бред. Поверить не могу, что полиция до сих пор не арестовала сэра Питера.

По-видимому, единственное, что их связывало, — это одно-единственное свидание со мной. Но на моем месте могла быть сотня других девушек из Истборна. Наш любовный пруд вообще невелик и благодаря «Коннектору» иссыхает день ото дня.

Обычно дождь со снегом — это лучшее, на что можно рассчитывать в Истборне. Ну, и еще мороз, который покрывал траву инеем и делал воздух колючим. И это нормально.

К тихому гулу паранойи, от которого сосало под ложечкой, теперь добавилось ощущение, будто кто- то громко играет на бонго в моей лобной доле. Словно моим нынешним состоянием руководил очень плохой дирижер, и это совершенно не помогало.

Остаток пути я сижу, прислонившись головой к окну, глянец одинокой жизни слетел с меня за одно свидание. Я снова в траншеях, и война — это ад.

Не знаю, приходилось ли вам бывать в полицейском участке. Сенсация: оказывается, тут невесело. Я думала, что вряд ли окажусь там за дело, но мне всегда казалось, что это будет, по крайней мере, чуточку забавно. Это не так.

Не знаю, чего я ожидала, но, когда он произнес эти слова, острый удар страха рассек мое похмелье, словно кто-то нацелил тесак для мяса на мой пульсирующий, желеобразный мозг.

Я сама теперь буду вести свой инстаграм. Странные, однако, там собираются люди, сами на своих страницах врут, а от других требуют правды. Но если вы не хотите поругаться с человеком, никогда не мешайте ему врать!

Не все родители любят своих детей. Есть такие, которые требуют полного подчинения себе. У моего приятеля мать вроде сына обожала, но он не имел права выбирать себе одежду, носил то, что она велела, существовал в системе жестких запретов. В четырнадцать лет он взбунтовался. Теперь они враги навсегда.

– Грубая лесть, как ржавый топор, – хмыкнул Илья, – выглядит не особенно красиво, но, несмотря на мерзкий рыжий налет, работает, дерево срубит.

Если в темном месте тебя встретит наглый мужик с желанием отнять твой компьютер, то каменный топор станет твоим лучшим другом.

«Если вы решили в очередной раз наступить на грабли, но предусмотрительно нахлобучили на голову шлем мотоциклиста, значит, у вас богатый опыт общения с граблями».

У тебя возникла огромная проблема длиной с Великую Китайскую стену и толщиной с Кутафью башню Кремля! Ты мучаешься, задаешь кучу вопросов себе и другим людям, переживаешь, думаешь: «Почему так получилось?» Это все твои эмоции! Убери их! Отбрось! И тогда сообразишь, что произошла простая фигня. А с ней легко справиться.

Никогда не верил в энергетических вампиров и прочую фигню, но после общения с этой мадам понял: есть, есть душевные кровососы! Они среди нас! Короче, купи носки из стопроцентной шерсти себе и Вовке, их надо нацепить в прихожей. Ирина не желает видеть ваши туфли и тапочки. Только новые носки! С чеком, где стоит число покупки. Если носки были приобретены месяц назад, то их использовать нельзя!

Роза Леопольдовна ухитрилась сохранить детскую веру в слова людей, поэтому она, услыхав от мужчины «люблю тебя», полагает, что вслед за этим высказыванием ей подарят обручальное колечко. Но для некоторых представителей сильного пола признание в чувствах ничего не значит, оно как ритуальное пение. Ну что-то вроде «люблю, люблю, трамвай куплю». Почему Краузе на ее пути постоянно попадаются подобные?

Если не хочешь, чтобы твоя жизнь пошла под откос, никогда не общайся с теми, кто пустил под откос свою жизнь.

Я еще раз посмотрела в зеркало, потом зажмурилась. Нет, не желаю видеть эту женщину. Но нельзя же жить с закрытыми глазами! Придется их распахнуть. Давай, Лампа, прояви храбрость! Может, мне просто показалось, что посеребренное стекло продемонстрировало монстра? Ну, раз, два... Романова, подними веки! Я уставилась в зеркало. Надежда на то, что чудовище исчезнет, не оправдалась.

Человек большой мастер сам себе создать проблемы. А чтобы жить счастливо, надо понять: все свои сложности ты организовал лично. Вот тогда и жизнь наладится.

И мой вам совет: никогда не сообщайте никому, даже тем, кого считаете своими друзьями, информацию, которую вы никогда не откроете своим врагам.

У меня маленькой не было родни в деревне, к которой меня могли отправить на лето. Но мне всегда казалось, что любая бабушка очень любит внучку. Она не строгая, хоть и ворчливая. Старушка обожает девочку, ругает ее лишь из страха, вдруг ребенок вырастет баловницей и лентяйкой. Лучше воспитывать дитя с младых ногтей, чем перевоспитывать после окончания школы. Жаль, что у меня не было бабули.

Брак на страсти не строят, Семью возводят на умении понимать, помогать друг другу, вместе решать проблемы. Надо не скандалить, не впускать в свои конфликты родню. Муж за жену горой. Тявкнет на невестку свекровь, а сын ей: «Мама, шагайте вон со своим языком и, пока не научитесь его на привязи держать, не возвращайтесь!» Ежели теща на зятя нападет, дочь ей сразу: Все! Видишь порог? Переступи и домой

И почему людей удивляют, раздражают, пугают уши разных цветов? Наверное, потому что у самих таких нет. А я вот начала привыкать к образу эпатажной дамы. Мораль: если стала обладательницей того, что тебе совершенно не по вкусу, но нет возможности избавиться от этого, то остается лишь один способ сохранить душевное спокойствие и радость. Просто полюби свои разноцветные уши, гордись ими, хвастайся!

– Здравствуй, красавица, – раздалось слева. Я повернула голову и ойкнула. А вы бы как отреагировали, увидев на нижней ветви большой старой ели... русалку? – Не бойся, девочка, – заговорила басом морская жительница. – Я добрый! Исполню твои желания. Не все! Одно! И только хорошее. Денег не прошу! Я обрела дар речи: – Добрый день! Всегда считала, что русалки девушки, а вы мужчина, с бородой!

Пчела никогда не пытается вразумить муху, говоря ей: «Мед лучше навоза». Женщина, которая произнесла эту фразу, посмотрела на меня. – Понимаете? Я кивнула. – Да. Но, с другой стороны, все насекомые разные, у каждого свои привычки, вкусы, жизненные задачи. Просто пчеле не следуют дружить с мухой, и объяснять ей, как вкусен и ароматен мед, пустое занятие.

Человек хозяин своих мыслей. Если что-то вас пугает, злит, вызывает страх, просто велите мозгу оценить проблему с другой точки зрения. Представьте, что вы кот, обожатель макарон из червяков. Не пугайтесь жуков, их можно есть!

Интересно, в нашей не совсем обычной семье, где есть несколько шкафов с оружием и полно агентов, владеющих приемами рукопашного боя, найдется храбрец, готовый сразиться с крылатыми таракашками? «Бух, бух, шлеп, шлеп!» – донеслось с середины комнаты. Я повернула голову и увидела Иммануила, который прыгал вверх, сшибал лапой насекомое, а когда оно падало, вмиг съедал его. Глаза кота блестели!

«Жизнь с лопатой» объединяет тех, кто считает современные дома рассадником инфекций, – затараторил Димон, вынимая из шкафчика чашку. – Они роют землянки, всей семьей живут в них. «Семь котов», на мой взгляд, наименее сумасшедшие, они просто заводят дома семь животных, обмениваются в своих закрытых чатах фото и видео. С «Отрицателями врачей» понятно, идиоты лечатся травами, шишками, и умирают.

Я начала озвучивать список: – Подушка для удобного расположения пациента-кота. Торговка показала на стеллаж. – Вот они. На любой вкус! Как зовут котика? – Иммануил. – О-о-о! – закатила глаза женщина. – Очень красиво. Сами выберете лежанку? Или помочь? – Подскажите, какая лучше, – попросила я, все еще не веря, что существует магазин, где продают все для сеанса психотерапии для животного.