Позади одиннадцать лет. Большая половина прожитой жизни, но впереди еще столько всего. Я принимаю свой опыт, осознаю ошибки. Все, что произошло, сделало меня сильнее и увереннее в себе. Выводы зафиксированы, решения приняты. И я ни о чем не жалею.

Я готов быть для нее кем угодно, лишь бы рядом, лишь бы она улыбалась и была счастлива.

Мы все время заглядываемся на жизнь окружающих, анализируем и осуждаем их поступки, но рано или поздно наступает момент, когда хочется тоже попробовать. Из любопытства, по глупости, просто потому что человеку необходимо находиться в толпе единомышленников, чтобы не сойти с ума. Никто не хочет быть психом-одиночкой.

Надежды и мечты похожи на цветные стеклышки, из которых мы собираем красивые картинки, но, если они не складываются, приходится класть эти кусочки в рот и жевать.

Люблю смайлики и ненавижу их одновременно. Лживые картинки. Мы отправляем улыбающиеся мордочки с каменным лицом, шлем сердечки людям, к которым не чувствуем ничего.

Не перестаю размышлять: неужели люди – единственные существа на Земле, способные страдать из-за внутренней пустоты? Как, ну вот как, имея кости и мышцы, а еще кровь и органы, я могу чувствовать такую зияющую бездну в груди? Словно там бесконечная пещера, где любой крик будет отдаваться эхом.

Подросткам кажется, взрослые прекрасно разбираются во всем, что делают, но на самом деле мы выбираем наши пути наугад, как и вы.

Иногда нужно перестать спорить, чтобы победить.

Родительские обязанности, к сожалению, достаются без инструкций.

Не знаю почему, но печальные композиции заставляют чувствовать себя лучше. И чем надрывней мелодия, тем лучше я себя ощущаю. Есть что-то одурманивающее в душераздирающих нотах, сродни наркотикам, как мне кажется. По-настоящему вредные, но дающие возможность забыться.

— Записывай все, что хочешь запомнить. Ты удивишься, насколько быстро начинают исчезать воспоминания.

Если причиняют вред тем, кого я люблю, тогда я забываю про честь и не собираюсь играть по правилам. Теперь это уже моя игра, и я намереваюсь победить.

— Делай то, с чем сможешь жить, и я позабочусь о том, чтобы мы были вместе.

Как ты могла подумать, что я по своей воле проведу хотя бы один день вдали от тебя?

Причини мне боль один раз. И урок будет усвоен. Причини мне боль дважды… этого никогда не случится, потому что я не настолько глупа.

— Ты так боишься, что я выиграю и ты застрянешь со мной на всю оставшуюся жизнь?

Ты сила, с которой нужно считаться, Зара Свифтуотер. И всегда была такой. Не забывай об этом.

— Спасибо, что заботился обо мне, — сказалаи она ровным тоном. Ей казалось, будто за нее говорил кто-то другой, потому что, конечно, она не смогла бы произнести столь холодные слова.

Бездумное доверие для того и создано, чтобы его растоптали.

Что делает семью семьей, кузен? Будь все дело в крови, ты бы обнимал меня как свою давно потерянную сестру, а не выдвигал против меня обвинения.

Почему она не расспрашивала королеву подробнее? Катьяни не знала ответа на этот вопрос. Как и на вопрос о том, к чему он ее подталкивает.

Над прудом склонился большой куст ночного жасмина, его белые звездообразные цветы наполняли воздух своим ароматом. Идеально. Чудовища ненавидят жасмин.

Конечно, она поступит так, как пожелает Хемлата. Но чего им обеим это будет стоить?

– Если в сердце нет костей, почему оно так замирает при мысли о том дне, когда нам обоим пора будет уезжать? Словно вот-вот треснет пополам. У тебя ведь так же? - Да.

Возможно, он просто не понимает, как много для меня значит. Мне ни капли не страшно узнать о нем всю правду.

Я закрываю глаза и делаю глубокий выдох. Рука Самсона находит мою, и мы просто стоим, молча, лицом к океану. Я прислушиваюсь, хочу уловить те же звуки, что ловит он. Крики чаек. Шум волн. Покой. Умиротворение. Надежда.

Благодаря Самсону я пришла к мысли, что есть большая разница между лжецом и человеком, который лжет, чтобы защитить кого-то от правды.

Я знаю, что такое любовь, потому что всю жизнь мне показывали, какой она быть не может.

Карташова обожала четкость. Ясность во всем, точки на i, системность и порядок. Однако договор на пятнадцать страниц поверг ее в страшное уныние. Казалось бы, юриспруденция призвана для того, чтобы все права и обязанности разложить по полочкам, но на деле витиеватые словесные конструкции запутывали даже то, что представлялось понятным изначально.

Нет, аппендицит попортил ей не только внешность. Скальпель Паши процарапал ее жизнь на «до» и «после». Все было хорошо и спокойно: работа, перспективы, собственное дело. А ей, дуре, захотелось простого женского счастья.

Он наклонился к Нике с таким свирепым видом, что она съежилась. Его ноздри раздувались, на лбу вздулись вены, сжатые губы побелели. И Ника поняла: если она сегодня от чего и скончается, то точно не от осложнений.

Домой она добиралась по инерции. В голове клубился туман, еще гремели отзвуки дискотечных ритмов. Как это людское месиво было похоже на то, что творилось у нее внутри! Хаотичное мельтешение, вспышки, шум… Ее прежняя жизнь рушилась с мощными спецэффектами.

Надежда Сергеевна уже металась по коридору, как лорд, ожидающий появления наследника. – Ну что? – выдохнула она, когда Паша распахнул дверь.

В сказке про гадкого утенка Нике всегда нравился момент, когда в финале бывший неказистый птенец со стаей лебедей летит над скотным двором. И сейчас она ощущала себя тем самым лебедем, а Исаев неплохо подходил на роль всех обитателей скотного двора вместе взятых.

И мудрецы тоже все взошли на небо и стали звездами Большой Медведицы — созвездием Семи мудрецов.

Из разума Пуруши возник месяц, из ока — солнце, огонь родился из его рта, а из дыхания — ветер. Воздух произошел из его пупа, из его головы произошло небо, а из ушей создались страны света, ноги же его стали землею.

Когда творец засыпает и наступает ночь Брахмы, вселенная гибнет. Ночь Брахмы длится столько же времени, сколько его день; когда она минует и настает новый день, Брахма творит вселенную заново.

Если бы какой-то раманист подслушал наши разговоры и издал их, то читатели его рамана непременно усомнились бы в собственной реальности и, в свою очередь, подумали бы – а вдруг и мы только персонажи рамана?

Твой вопрос тому подтверждение. Быть или не быть? – как сказал Гамлет, один из тех, кто выдумал Шекспира.

Мы, люди, не подвержены ни великим страданиям, ни великим радостям, потому что те приходят к нам, окутанные густым туманом мелких событий. А жизнь – это именно туман. Туманность.

Не думаете же вы, дружище Мигель, что ни один вымышленный персонаж, как вы меня величаете, никогда прежде не убивал того, кто якобы вызвал его к жизни своим воображением?

Когда человек спит и видит сон, что реальней: он-сновидец или само сновидение?

Сон в одиночку – это иллюзия, призрак; сон вдвоем – это уже правда, это реальность. Что же еще реальный мир, как не сон, который видим мы все, сон, общий для всех?

Хэлли нуждалась в том, чтобы оно сохранилось: это — частичка ее бабушки. Чем больше Ребекка уходила в прошлое, тем более тревожной и беспомощной начинала чувствовать себя Хэлли. Это место, его распорядок дня, все казалось чужим без решительного присутствия Ребекки. Как будто ее жизнь принадлежала кому-то другому.

Вот почему она разочаровалась в нем, когда они встретились в первый раз. И теперь он дважды совершил одну и ту же ошибку. Ему не справиться с ролью постоянного поставщика улыбок для этой женщины

Да, она была красивой и жизнерадостной. Умной. Очаровательной. И еще… она настолько идеально ему не подходила, что и сценарист ситкома не смог бы это выдумать.

Она была садовницей с острова Святой Елены и оставалась бы ею до конца своей жизни.

Знаешь, когда мы поцеловались, я... я словно проснулся! Теперь главное, чтобы не было слишком поздно. Скажи, Бет, ты все еще относишься ко мне как раньше? Скажи, что я не опоздал!

Разве глупо мечтать о том, кого любишь – мечтать вопреки всему, в том числе и здравому смыслу? И разве не ради любви человек готов пренебречь друзьями и привязанностями, не говоря уже об очаровательном садике с платаном?

О своих чувствах к Марку я Джейми не рассказывала, да и не собиралась. Я знала, что так долго цепляться за любовь к человеку, который видел во мне лишь младшую сестру, было довольно глупо. То есть, глупым это могло показаться со стороны, но для меня дело обстояло несколько иначе.