Бойцу оставалось уже немного, когда очередь трассирующих пуль вспорола его маскхалат. Ранение пришлось в нижнюю часть туловища. То ли от боли, то ли по инерции он на секунду запрокинул голову, затем упал лицом в снег.

Королёв резко развернулся и двумя коронными ударами вырубил обоих конвоиров. Те рухнули как подкошенные. А через мгновение в блиндаж полетела граната, похоронившая всех, кто там находился.

Женя и сам пытался всматриваться в стоявших на мавзолее людей. По правую руку от Сталина можно было различить Молотова, по левую — Берию. Остальных Ануфриев не мог разглядеть. Но обратил внимание, что Сталин периодически обменивается репликами то с одним, то с другим соседом.

Среди раненых оказался заместитель командира капитан Захаров. Он полулежал на лестнице телеграфа, прижимая ладонь к животу, откуда сочилась кровь. Рядом валялась пробитая осколком полевая сумка, которая и спасла капитана от смертельного ранения.

Возле диетического магазина, где недавно была длинная очередь, ползали и кричали десятки людей. На мостовой виднелись красные пятна. На проезжей части стояло несколько легковых автомобилей со спущенными скатами и побитыми стёклами.

7 октября бригаде было приказано сформировать отряд подрывников для минирования важных объектов и сооружений государственного и оборонного значения в Москве и на подступах к ней. Это была первая серьёзная работа.

Не так просто застрелиться из охотничьего ружья. Это если пальцем ноги на спусковой крючок нажать, но Гуляев даже не разувался. И никакого приспособления для того, чтобы дотянуться до спускового крючка поблизости не наблюдалось.

Гуляев лежал на боку, теменная часть черепа снесена – не особо преувеличивал Пыжов, когда говорил, что полбашки к черту. Ружье лежало тут же, на земле почти параллельно телу.

Павлик лежал на тропинке, головой зарывшись в мокрую траву. Пуля попала в сердце, выступившая кровь была едва заметна на фоне темного и мокрого полупальто, застегнутого на все пуговицы.

Родион смотрел на шишку в надлобной части головы парня. И гематома в этом месте, и кровь запеклась, похоже, прикладом приложились. Ударили сильно, но вскользь.

Лера зажглась как спичка, воспламенилась, распалилась. Родион, казалось, выгорел вместе с ней дотла. Секс, конечно, не самое главное в семейной жизни, но в этих ярких мгновениях особенный смысл. И маленькая смерть, воскресать из которой одно удовольствие.

Не прошло и месяца, снова ЧП – Славу избили на стройке, где он сейчас работал. Всего лишь избили, но Фомин понял, что впереди его ждет новый всплеск насилия.

Вадим набрался смелости, потянулся к Эльвире и положил руку на ее голую коленку. От волнения рука онемела, пальцы утратили способность к тактильному восприятию. Нельзя так поступать, но ведь это же хитрый ход, тактическая игра – во имя закона.

Мельникова так резко мотнула головой, что сдвинулась с места. А может, она шарахнулась от опера как черт от ладана.

Преступник мог нагнать Лужина или выйти ему в спину из засады. Но в этом случае он не мог выстрелить сразу. Лужин получил пулю в грудь, значит, он почувствовал преступника, развернулся к нему. Только тогда и раздался выстрел.

Место, где обнаружили тело, пометили, но силуэт весьма условный. Никто не стал бы обводить мелом еще живого человека.

Потерпевший повернул к нему голову, даже попытался сфокусировать на нем взгляд, но не так и не сумел. Смотрел на Макара безжизненно, никаких эмоций не проявлял.

Макар хотел было вызвать такси, но все же решился сесть за руль. Не в том он состоянии, чтобы управлять автомобилем, но у него есть оправдание – вызов на убийство. Еще бы узнать, кто кого убил.

– Ну как… – сделал глупую физиономию Фигуркин. – На вашем дачном участке ведь нашли труп. Если в милиции посчитают, что тот, кого они арестовали, – Уткин, то труп, соответственно, будет признан носовским.

Но все-таки я не позволяла этим бессмысленным надеждам овладеть мной. Я прекрасно понимала, что происходит. Носов, испугавшись того, что он сделал, понес околесицу – стал выдавать себя за Устина.

Итак, У. умрет, а я останусь жива. И жалеть ни о чем не буду. Только о все том же злополучном времени, когда между У. и Нестором я выбрала первого.

Кому он нужен, этот Носов? Он и живым никому не был надобен, а уж мертвым и подавно. Да, да, с вероятностью девяносто девять и девять его никто не хватится. То, что он здесь у кого-то гостил, разумеется, чушь.

Отворил скрипучую дверь – и едва не закричал от ужаса. Бездыханный Носов лежал в сарае навзничь. На рубашке его расплылось огромное буро-красное пятно.

Воображаю, что это была бы за пара. Да он через месяц жизни с ней повесился бы. От сознания своей мизерности и полнейшего несоответствия такой шикарной женщине, как она.

Носков видимо, зажал микрофон рукой, и с кем-то переговорил. Наконец снял с микрофона руку и сказал: – Товарищ майор, глаз цел. Только сам глаз, как говорит санинструктор, из глазницы вывалился. На нервах висит. Пуля плашмя пониже виска попала.

– Ну вот, – снова раздался голос старшего лейтенанта, – В пулеметчика, черта лысого, не попал. Только в ствол пулемета, кажется, угодил. Не знаю, куда пуля срикошетила. Зато автоматчику голову напрочь снес. Видел в прицел, как она отлетела.

Я попытался одним глазом выглянуть из укрытия, но тут же еще одна пуля ударила в известняк, оставив на нем глубокую отметину, и, срикошетив, упала где-то за моей спиной.

Кажется, я уложился в две, от силы, в две с половиной секунды. Обе цели лежали, уткнув нос в песок, и не дышали, как и остальные бандиты.

Я навел черный крест прицельной марки на белое пятно камуфлированной куртки «бармалея», расположенное прямо под левой лопаткой, задержал дыхание, и готов уже был нажать на спусковой крючок, когда услышал отдаленную, но довольно громкую короткую очередь.

Под нами время от времени мелькали останки деревень. И из любой щели могла вылететь ракета ПЗРК, от которой вертолет могут спасти только предварительно запускаемые тепловые ловушки.

Прокофьева ранило, пуля задела плечевую кость, от болевого шока он потерял сознание, в себя пришел уже в операционной. Но откуда в него стреляли?

Прокофьев повернулся к двери, в этот момент в левое плечо что-то сильно ударило. В первое мгновение он подумал, что это дернулся нерв на руке, но, заметив брызнувшую из раны кровь, понял, что он в прицеле у стрелка.

Девушку вдруг затрясло, она стала падать, из горла хлынула пена. Прокофьев не растерялся, подхватил бедняжку и уложил на пол. Девушку затрясло еще сильней, и если бы Прокофьев не подставил руку, она бы ударилась о пол головой.

Сарычев действительно мог подставить Вельяминова – застрелить его жену, затем вломиться к нему в номер, чтобы подбросить орудие убийства. Но, видимо, что-то пошло не так.

На полу в комнате лежала женщина, не молодая, но еще и не старая. В глаза бросалось бурое пятно на банном халате. Пуля попала точно в сердце, смерть, по всей видимости, была мгновенной.

Прошел всего месяц, как нашли одну из двух инкассаторских сумок, и вот убийство. Вельяминов обнаружил труп своей жены, позвонил в полицию, и Прокофьев уже на месте.

На следующий день на допрос Шульца к двенадцати часам Пахомова с Зоей Ивановной на посольской «Волге» привез Володя. Шульц вошел в комнату, с виду спокойный, но хмурый. Усевшись в мягкое кресло тихим хриплым голосом произнес не глядя на следователя: «Вы не обманули».

Ярцева спустилась в каюту. Весь день, пока матросы отталкивали баграми от бортов мины, употребляя при этом самые нежные выражения, как велит неписанный морской закон, а отогнав, пускали вслед отборные ругательства, доктор старался не оставлять без внимания даму.

То, что удалось тебе сделать, судя по всему, может обернуться одним из самых серьезных провалов американской военной разведки в Европе. Поэтому твои западные хозяева готовы стереть тебя в пыль и, дабы сохранить себе жизнь, ты не врешь, что готов поделиться со мной причитающимся вознаграждением.

В районе площади Александерплац Володя прибавил газу, вынудив «сопровождающий» их автомобиль также ускориться, чтоб не отстать. «Волге» с дипломатическими номерами небольшое превышение скорости, находившийся поблизости экипаж ДПС в штацком простил, а идущий следом «вартбург» был остановлен.

Попробую убедить высокое начальство, но ничего обещать не могу. Касательно тебя, Зоя, действуй осмотрительно. Если удастся завербовать Перова, то считай, что голова у тебя на плечах останется. Остальное, правда, не гарантирую. И еще запомни – днем встречаешься с Перовой, вечером – ко мне с докладом.

Генерал Белкин, как следовало из написанного, ночью 27 ноября ехал из Карловых Вар в Прагу. Под утро, недалеко от чешской столицы, на обочине перед мостом, увидел разбитую машину «шкода». В ней – два окровавленных трупа. В одном из них генерал опознал сотрудника МГБ СССР полковника Рыбкина.

Бастион был словно осажен в землю – беспрерывные бомбардировки почти сравняли его насыпи, перепахали блиндажи. Целых пушек почти не осталось, а часть из них была превращена в мортиры: вкопанные в землю пушечные стволы могли вести огонь только настильно.

Соломон не успел придержать дверь, и она едва заметно хлопнула. В сени ворвался с револьвером Даниил, огляделся и выскочил на улицу. Там тут же ударили два револьверных выстрела.

Офицерик взвизгнул от боли, и в щипцах у врача показалась пуля минье со своим характерным рубчатым краем, похожая на напёрсток.

Пропустив всадника, Чиж вскочил на ноги и бросился по гребню склона ему на перерез. Выбрав нужную точку, Чиж прыгнул на круп лошади черкеса, и, накинув свою веревку, сплетенную из коры, мгновенно задушил его.

Рослый склонился над трупом и приподнял правую руку убитого – на месте большого пальца зияла кровоточащая рана.

Человек прыгнул с крыши, и Федор увидел, как его кинжал вошёл за ключицу воину по самую рукоятку ещё в тот момент, когда он только падал на землю.

Киллеры не мазали, отец стал падать, но Семен и не думал опускать Майю. И разворачиваться не стал, подставляя под выстрелы свою спину. Он испугался! Этот трус закрывался своей молодой женой!

Замерли все, ждут, когда фотограф запечатлеет момент ее «смерти». А ведь она, считай, умерла. Ощущение такое, как будто Семен выносит из загса гроб с ее телом. Ведь если незамужняя девушка погибает, в гроб ее кладут в подвенечном платье.