Шабаш, зенитный комплекс выпустил все шесть ракет, и больше стрелять не мог. Окружающее пространство ходило ходуном, в городе гремели взрывы – часть самолетов прорвалась и освобождалась от груза.

Первая ракета ушла в «молоко». Газарян возмущался в полный голос, бил кулаком по раскаленной панели, допускал высказывания оскорбительного характера в адрес проклятых американских агрессоров.

Первое звено рассеяли. Кто-то прорвался к городу, но большого урона не нанес. Один из самолетов резко сошел с курса. Он шел над рекой на малой высоте. Хлопали зенитки, размещенные вдоль береговой полосы. У пилота сдали нервы – он сбросил бомбы чуть не в воду, взмыл вверх, стал разворачиваться…

Поступали сигналы со станции разведки и целеуказания. Самолеты прорываются к мосту! Несколько машин заходят на железнодорожный узел, который в данный момент забит составами! Снова цели на экране: неустойчивые прыгающие точки.

Захватить цель – не самое сложное. Главное – правильно сопроводить ракету к месту встречи… Пуск! Включился двигатель, бортовая аппаратура ракеты. Тяжелая СА-2 сорвалась с пусковой установки, ушла по пологой траектории в небо.

Станция наведения ракет работала в боевом режиме уже четырнадцать часов. Кабина раскалилась, горячий воздух обволакивал лицо, дышалось, как в натопленной бане. Все, чего касались руки, испускало жар.

Ненависть слепа, гнев безрассуден, и кто упивается мщением, рискует испить из горькой чаши.

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть ученые – одних создает память, других – философия.

Истинно великодушные люди всегда готовы проявить сострадание, если несчастье их врага превосходит их ненависть.

Он на мгновение отпустил ее. Она лихорадочно пыталась вдохнуть, как вдруг услышала щелчок – будто в розетку вставили вилку. Когда он вернулся, то, прежде чем нажать на кнопку «Пуск», прошептал ей в ухо: – Ты почти угадала. – Сделал небольшую паузу и добавил: – Все закончится быстро. Но это была ложь.

Когда Аустрос пришла в себя, она находилась в сидячем положении. Глаза открыть не получалось. Руки лихорадочно шарили по лицу, которое, казалось, сейчас лопнет от давления; было такое чувство, будто голова зажата в тиски. Дрожащие пальцы лишь скользили по чему-то гладкому и холодному, закрывавшему половину лица – от середины носа до середины лба…

Когда до нее долетел легкий приглушенный звук чего-то разбившегося, ей подумалось, что, по всей видимости, опять началась реклама и что теперь продавали бытовые страховки. Поэтому она была поражена, когда, выйдя из ванны, краем глаза уловила метнувшуюся к ней по коридору тень с занесенной для удара рукой…

– Что? Что она сказала? – не дав договорить, перебил ее Хюльдар. – Может она подробнее описать цвет его кожи? – Можно я закончу? – Щеки Фрейи запылали; ее мнение о нем снизилось еще больше. – Маргрет сказала, что этот черный человек собирается убить снова. Другую женщину. Внезапно Хюльдара перестало волновать, что о нем думала Фрейя.

В том-то и была прелесть радиопередач. Ряды чисел, скрупулезно прочитываемые бесстрастными, холодными, но в то же время невинным голосами, могли быть приказами к нападениям или убийствам. Так же, как и многим до него, Карлу мечталось расшифровать хотя бы одно такое послание.

Судмедэксперт тем временем облачился в комбинезон, а его напарник принялся со всех сторон фотографировать Элизу. Закончив с телом, он переключился на обстановку в комнате, включая стены и пол. Встав на колени, чтобы сфотографировать под кроватью, вдруг снова вскочил на ноги. – Что за черт?! – Указал вниз. – Здесь под кроватью ребенок!

В югославской армии протекали те же процессы, что во всей стране. Армия была глубоко расколота по этническому принципу. Руководство армии находилось в сербских руках. Основная масса офицеров белградского гарнизона и военных частей были сербами. Среди них росло недовольство политикой правительства.

Если бы Гитлер первым не напал на Норвегию, рано или поздно ее заняли бы британцы. В целом население Норвегии было настроено проанглийски. К немцам отношение норвежского народа было много сложнее.

Когда немцы захватывали Норвегию, в ней немедленно началась настоящая война – шли ожесточенные бои, бежало за границу правительство, появилось сильное сопротивление. В Дании же все военное сопротивление продлилось шесть часов. Было совершено всего несколько десятков выстрелов и погибли десять человек.

В наши дни шведы испытывают некоторый стыд и от того, что в годы войны им жилось хорошо, по сравнению с другими народами. В целом в военные годы сохранялся привычный для них уровень и образ жизни. Шведов нельзя назвать просто обычными патриотами. «Наша страна - самая лучшая» — для шведов это не просто лозунг, а жизненная аксиома.

21 декабря 1939 был очередным днем рождения Сталина. Желая его порадовать, советские войска перешли в крупномасштабное наступление. В результате две советские дивизии попали в окружение и были полностью уничтожены. Наступление провалилось.

В ведущих немецких университетах, где училась будущая элита новых национальных государств, образование осуществлялось на немецком и французском языках. После Великой войны все изменилось до неузнаваемости. Когда учреждались новые суверенные государства, их ведущие политики стремились самоутвердиться и сделать карьеру обращаясь прежде всего к национальным эмоциям.

Большинство заводов встали – поскольку работали исключительно на войну, а кому теперь были нужны самолеты и пушки, снаряды и пулеметы? Селу никто не мог предложить никаких интересных для крестьян товаров, таковых попросту не производилось. Перед рабочими и их семьями всерьез встала перспектива голодной смерти.

В 1787 году состоялось знаменитое путешествие Екатерины в Новороссию и Крым. В то же самое время, увы, и родилась очередная «черная легенда» о «потемкинских деревнях». В Гамбурге вышла даже целая книга «Потемкин Таврический», набитая небылицами от корки до корки. Утверждалось, что поселения, которые императрица видела во время плавания по Днепру, на самом деле были чистейшей бутафорией

То, что президент Ющенко учредил орден под названием Крест Мазепы, как раз нисколечко не удивляет. Гораздо удивительнее то, что в России, в старой и престижной серии «Жизнь замечательных людей» вышла биография Мазепы, принадлежащая перу российской авторессы, но написанная прямо-таки с позиций ярых «самостийников».

Ни Польша, ни Турция не смирились с Переяславской радой – и начались долгие войны меж ними и Россией, к которым позже подключились и шведы. Преемники Хмельницкого, вдобавок, начали вести собственные игры, по старой привычке лавируя меж Москвой, Варшавой, Стамбулом и Бахчисараем. Начинался Великий Бардак...

Более страшного для русских татарского удара не случалось ни до, ни после. Девлет-Гирей, кроме собственных войск, привлек в поход еще и военную силу Большой и Малой Ногайских орд, и вдобавок – черкесские отряды. Положение осложнилось тем, что главные силы московской армии находились далеко, под Ревелем (в то время вовсю бушевала русско-ливонская война).

А в 2006 году из уст некоего пана Кононенко прозвучало следующее, когда речь зашла о Древней Индии: «Один из родов, упоминаемых в эпосе „Махабхарата“, был украинским и вышел с Припяти». Прозвучало это не в пивной после десятой кружки и не в палате специфического медицинского заведения, а на научной конференции в Киеве. И пан Кононенко – академик, директор Института украиноведения.

Старший лейтенант Собакин опустил бинокль и, положив на бруствер автомат, дал три короткие прицельные очереди по дальним «волнам» атаки. И все они, как ему показалось, были удачными.

Огневой взвод погранвойск и взвод минометной поддержки спецназа ГРУ успешно работали по склону, мешая бандитам подниматься к вершине перевала. Однако, бандиты шли и шли, невзирая на потери.

Быстрее всех считал, видимо, старший сержант Шкадников, потому что первым упал бритоголовый командир группы бандитских разведчиков. Его голова раскололась от крупнокалиберной пули, словно арбуз.

И тут, как назло, в самый неподходящий, как обычно и бывает, момент, у Собакина начался такой мощный приступ головной боли, что глаза почти перестали видеть.

Виктор Алексеевич рассматривал в бинокль первые ряды бандитской колонны, и удивлялся. Согласно слухам, в бандиты подавалась не нашедшая себе месте в социуме молодежь. Но сейчас в первых рядах колонны шли широкобородые зрелые мужчины.

Военным разведчикам требуется минимальное количество времени на развертывание и подготовку к бою. Они могут вступить в бой, едва покинув борт вертолета – они обучены этому - могут стрелять одинаково и с борта вертолета, и даже с каната, по которому спускаются на землю.

Я посмотрел на оборотную сторону фотки. 1970 год. Желомкиной было уже тридцать лет, но выглядела она неплохо: приятные черты лица, волнистые темные волосы до плеч. Обычная женщина, по виду не скажешь, что опасная преступница.

Она не имеет никакого права прикасаться к общаковским деньгам. Она даже не имеет права расстегнуть сумку с деньгами. Её дело - содержать общак в целости и сохранности. Хранительница общака не принимает никаких финансово-управленческих решений в отношении хранящихся у нее денег.

Властные складки вокруг тонких старческих губ свидетельствовали, что эта женщина умела постоять за себя и была скора на расправу. Убийцам пришлось немало помахать ножом, пока Шахиня, обессилив, не свалилась на пол.

Преступники оттолкнули её и ворвались в квартиру. Следующие два ранения она получила в грудь. Убийца метил в сердце, но оба раза взял ниже и клинок ножа до сердца не достал, жировая ткань правой груди сработала, как буфер. Последний удар пришелся в шею.

В половине четвертого к подъезду подъехала «пятерка» вишневого цвета. Адвокат Машковцов остался за рулем, а двое его пассажиров, парни лет двадцати пяти, вошли в дом. Вернулись назад минут через десять, у одного в руках была большая спортивная сумка. Убитых трое: любопытная старушка, Шахиня и её племянник. Денег в квартире нет. Обрез налетчики оставили на месте преступления.

- У нас ЧП? - Три трупа на улице Герцена. Собирайся, съездим, посмотрим, что к чему. Если это бытовуха, то вернемся назад, а вот если началась новая война…

Пока начальник службы охраны наливал, Вячеслав подошел к окну. Олимпийская деревня опустела. Спортсменов уже торжественно встретили в Москве. Оба рейса. Наверняка в Кремле прием устроят.

Получив технику оружие и средства связи, Богданов вернулся в отель, а уже вечером из города по трассе Мюнхен – Зальцбург одна за другой вышли три машины. В первых двух - боевая группа «Дон» с переданными офицерами службы безопасности, в последней, офицеры «Штази» во главе с майором Зиверсом.

Боевики, конечно, могут захватить частный дом, когда в нем никого не будет. Или с заложниками. Обстрелять самолет. Но вот уйти им из Лимберга уже не удастся.

- Главарь террористов, как и обещал, вышел на связь в 10 часов. Он сообщил об одиннадцати захваченных израильтянах. Хотя сбежавший из дома некий Тувье Соколовски, судья по тяжелой атлетике, рассказал о гибели двух спортсменов, вступивших в схватку с боевиками.

- Боевики не идиоты, Карл, - ответил Богданов. – Они уже внимательно отслеживают обстановку у здания проживания израильской делегации и сразу срисуют твоих и моих парней.