Как заставляли себя работать известные литераторы
Порхающая над писательской головой муза — не более, чем образ, ведь если бы известные прозаики каждый раз дожидались вдохновения для создания той или иной книги, навряд ли им хватило бы жизни, чтобы опубликовать хотя бы одно произведение. Так что же делать, если работа над текстом стоит на месте, а закончить его все-таки нужно? Мы уже знаем ответ на этот вопрос и готовы поделиться с вами секретами знаменитых писателей.
«Профессия изначально должна быть актом любви. И никак не браком по расчету. И пока не поздно, не забывайте о том, что дело всей жизни — это не дело, а жизнь»
Если вам все еще кажется, что писательство — дело исключительно приятное, более того, не требующее никаких физических усилий, то японский романист Харуки Мураками готов оспорить ваши убеждения. К своей работе автор «Норвежского леса» подходит с исключительной ответственностью, даже педантичностью. Каждое утро, включая выходные и праздники, он поднимается в четыре утра и немедленно садится за компьютер. На создание очередной рукописи Мураками отводит себе шесть часов ежедневно, и ни минутой меньше. Позже он позволяет себе небольшую передышку — отправляется на пробежку, плавает в бассейне или слушает музыку, которую считает второй своей главной страстью после сочинительства. Кроме того, писатель всегда ложится спать не позже девяти вечера.
Только строгий режим, уверен японец, может поспособствовать продуктивной работе. Впрочем, несмотря на подобную строгость к самому себе, писатель убежден: литература, как и любая другая профессия, должна приносить удовольствие, иначе все усилия, включая привычку к суровому расписанию, бессмысленны.
«Плодам своего творчества мы обязаны не столько жажде славы, сколько усидчивости»
Сложно представить, что в дни юности Марсель Пруст — классик французской литературы, человек со слабым здоровьем и затворник, — был завсегдатаем светских раутов. В перерывах между бесконечными балами он и опубликовал свою первую книгу — сборник рассказов «Утехи и дни». Тот, впрочем, не имел никакого успеха. За провалом на литературной арене последовала кончина отца, позже — матери, а затем и стремительное развитие астмы, которая и положила конец общественной жизни романиста. Он перестал бывать на приемах и посвятил все свое время работе с текстом.
Известно, что на создание романа «В поисках утраченного времени» французский классик потратил без малого четырнадцать лет. За эти годы им было написано около полутора миллиона слов, и у такой продуктивности есть свой секрет: чтобы не отвлекаться и не ждать понапрасну, когда вдохновение соизволит снизойти на него, Пруст запирался в собственной спальне, где проводил безвылазно по нескольку дней. Более того, чтобы внешний мир не нарушал тишины, он приказал обить стены комнаты пробковым деревом — материал должен был полностью изолировать помещение от посторонних звуков. Итогом добровольного заточения стал шедевр мировой литературы.
«Я занимаюсь литературой, как другие занимаются садоводством»
Ее романами восхищались Тургенев и Сент-Бёв, по ней сходили с ума Проспер Мериме и Фредерик Шопен, а весь высший свет Парижа с нетерпением ждал новых ее книг, над которыми неподражаемая Жорж Санд трудилась исключительно по ночам. Вопреки расхожему мнению, будто именно в темное время суток на истинного художника и снисходит озарение, романистка, судя по всему, очень тяготилась своей привычкой. Чтобы не заснуть и выполнить ежедневную норму (около двадцати страниц), она ела шоколад и запивала его теплым молоком. Категорически отвергая вредные пристрастия своих коллег по перу, в число которых входили алкоголь и опиум, писательница лишь время от времени позволяла себе выкурить сигарету, в другое время обходясь сладостями.
«Я встречал так много людей, которые говорили мне: „У меня есть потрясающая идея для романа“ и не напечатали при этом ни строчки. Может быть, это прозвучит банально, но чтобы стать писателем, нужно писать»
Американский романист с афганскими корнями, автор «Тысячи сияющих солнц», уверен, что нет ничего более преступного для писателя, чем бросать начатый текст, не доведя его до безупречного состояния. В одном из многочисленных интервью прозаик заметил, что для него писательское мастерство — прежде всего искусство переписывания: сначала требуется поработать над черновиком, а затем дополнить его новыми мыслями, наблюдениями и важными нюансами, которые могут возникнуть в сознании исключительно в момент перечитывания.
Кроме того, Хоссейни считает, что бесполезно ждать вдохновения — оно, как правило, приходит уже во время работы. Также писатель советует ориентироваться только на одного читателя — самого себя, ведь угадать, чего от вас ждут другие люди, практически невозможно. Найдите тему, от которой у вас бегут мурашки по коже, и пишите, хочется вам этого в данную минуту или нет, потому что только упорством и трудом достигаются большие цели.
«Если уж человек стал писателем — значит, он взял на себя священную обязанность: что есть силы творить красоту, нести свет и утешение людям»
Автор романа «Бойня № 5» не был оригинален в методах. Точно так же, как и Мураками, Воннегут придерживался строжайшего режима: поднимался еще до восхода солнца и тут же садился за пишущую машинку, затем уходил из дома или плавал в бассейне, а кроме того, нередко разбавлял свои прогулки стаканчиком скотча в близлежащем баре. Однако основным способом заставить себя вернуться к работе и победить страх чистого листа Воннегут считал физические упражнения.
Чтобы взбодриться и найти правильную мысль, американец приседал и отжимался по нескольку раз. О своих разминках он даже писал жене. Так, например, в письме, датированном 1965 годом, он упоминает: «Я приседаю и отжимаюсь, как только выдается свободная минута, что позволяет мне чувствовать, как мое тело становится худым и мускулистым. Впрочем, может быть, я переоцениваю свои результаты».