Первое свидание может казаться пугающим для кого угодно, а для меня особенно, поскольку в такие моменты на поверхность всплывают мои закоренелые комплексы.

Нас всех бросали. Мы все влюблялись не в тех. Мы все совершали ошибки. Однако мы все мечтаем о том, что ждет нас в конце этого пути.

Тяга к смерти записана в человеческих генах. Если она не находит выражения в драке с внешним врагом, то люди набрасываются друг на друга. По этой причине мы, кошки, не являющиеся природными самоубийцами, должны прийти им на смену.

Никогда не пойму людей! Мир рушится, а им лишь бы веселиться!

Эх, люди! Бывают моменты, когда я удивляюсь, зачем теряю время на попытки их спасти, если они все делают для того, чтобы сгинуть.

Защитите меня от моих друзей, со своими врагами я сам справлюсь,

Тому, кто владеет книгой, подвластны время и пространство. Только книга дарует мысли бессмертие.

«Вожди – не те, кто сильнее остальных, а те, кто создает впечатление, что меньше всех удивлены новыми событиями».

Лексия была всего лишь слабой женщиной. Женщиной, которой хотелось соблазнять, понравившегося мужчину.

Ненависть к женщинам сильнее. Женщин оценивают по внешнему виду. Это прочно вбито нам в головы. Ненавидеть себя за то, что не вписываешься в рамки. Худеть. Постраиваться.

В Адама Нюланда так легко можно влюбиться. Но это запрещено.

Надеюсь, ты ведешь себя хорошо. Никто не любит проблемных женщин. Для мамы не бло ничего хуже, чем толстая и проблемная женщина.

Судя по всему, первое, что надо будет сделать, это уволить Лексию Викандер.

Даже хорошие девочки иногда ведут себя плохо.

Убийцы типа «ассасин» почти всегда ориентированы на миссию, хотя эта миссия может быть политической, социальной или глубоко личной. Дэвид Берковиц не имел сексуальных контактов с жертвами, но его преступления были компенсацией собственного чувства сексуальной неполноценности. Он не только убивал пары, достигшие тех отношений, которых не было у него самого, но и стремился к славе и известности.

Серийный убийца, который гордится своими преступлениями и испытывает личное удовлетворение, всегда пребывает в тисках эмоций. Поделишься с кем-то — рискуешь попасть за решетку, держишь в секрете — остаешься никем. Преступникам, для которых акт убийства является наиболее важным аспектом их жизни, аспектом, придающим ей смысл, эмоционально сложно не быть публично связанным с убийствами.

Чепмен больше не мог мириться с несоответствием между собой и своим бывшим героем, которого пришлось убить. Убийством он достигал сразу двух целей: Леннона больше не будет рядом, а значит, и сравнивать себя будет не с кем, и в то же время его имя навсегда будет связано с именем Леннона. Стать таким, как Джон Леннон, Чепмен не мог, но уничтожить его мог.

Я признаю, что почти все убийцы, с которыми я сталкивался на протяжении многих лет, были психически больны в той или иной степени. Они склонны к нарциссизму, паранойе и либо полностью лишены эмпатии, либо крайне избирательны в отношении тех, на кого распространяют свое сочувствие. Мы называем такой тип психической болезни дефектом разума, и этот термин говорит сам за себя.

В принципе, хотя Франклин и склонен к убийству, он в равной степени склонен к самоубийству. Франклин будет выглядеть высокомерным, надменным и самоуверенным, но на самом деле он трус. Его преступления — преступления труса. Он устраивает засады на ничего не подозревающих жертв вместо того, чтобы убивать их прямо с близкого расстояния, глядя в глаза.

Это желание быть лидером и контролировать ситуацию в сочетании с чувством собственной неполноценности проявлялось в его отношениях с женщинами. После недолгого брака он снова женился, и снова его невесте было шестнадцать. Став взрослым, вы не вступаете в брак с подростком, если только у вас нет потребности контролировать его или вы не ощущаете свою неадекватность в отношениях с другими взрослыми.

– Потому что я уезжаю с Уильямом в Калифорнию, – слышу я свой голос. – Я собираюсь найти Шесть китайских компаний и попросить их отправить меня домой. Его лицо не меняется. Мы могли бы находиться в этой комнате годами, и все, что мы знаем – это мы и то, что умирает между нами.

«Нужно тренироваться создавать искусство без цели или плана, полагаясь только на свою дисциплину, подготовку и добрую душу. На это способны немногие каллиграфы. Так выглядит следование за своим сердцем».

- Твоя конечная цель, — завершалась лекция наставника Вана, — состоит в том, чтобы достичь состояния свободы, в котором ты сам и тот художник, которым ты мог бы быть, стали одним целым. Это то, что мы называем цельностью — когда ты, наконец, оказываешься в единстве с самим собой.

– Меня назвали во славу трагедии, – жаловалась я бабушке. – Нет, дорогая Дайюй, тебя назвали во славу поэта.

— Удачи не существует, — ответила я ему. — Удача — это просто готовность, встречающая возможность. Этому я научилась у наставника Вана.

Я тренировалась ради этого момента, снова и снова подвергая себя опасности, ожидая того дня, когда смогу его распознать. С самого начала, когда я была собой, это вело лишь во тьму. Вместо этого надо было тренироваться стирать, переворачивать и воссоздавать себя до тех пор, пока все, что мне останется – это исчезнуть.

Терзаемая любопытством, я открыла пакет и заглянула внутрь. В нем действительно обнаружилась книга, слишком старая и ценная, чтобы мокнуть в луже. Кто-то, однако, тщательно завернул ее в полиэтилен для сохранности. Бархатистая обложка полуночно-синего цвета была украшена золотым тиснением, филигранями и небольшими изображениями звезд.

Мне надоело, что мной помыкают. Больше терпеть подобное я не собиралась.

Трудно ненавидеть того, кого не уважаешь.

«Какого черта? — Сунув руку в рюкзак, я нащупала рукоять ножа. — Жаль, что магия в потустороннем мире не действует, она бы мне сейчас очень пригодилась!»

На мгновение Орион посмотрел мне в глаза, затем снова повернулся к Таммузу, и его взгляд потемнел. Вдалеке послышались крики, эхом прокатились по лесу, и Орион поспешно развернулся, сжав руки в кулаки. Чувствуя, что волосы на загривке встают дыбом, я тоже оглянулась.

Вопрос в том, как мне одолеть Лорда Хаоса? Несомненно, он был куда более искусным бойцом, чем я. Кроме того, я поклялась рассказать ему о кольце Камбриэля.

Содержащийся в Колоде Судьбы Ключ Грёз предсказывает осуществление мечтаний. Он способен отпереть любой замок и перенести своего владельца к человеку, с которым тому хочется встретиться. Однако Ключ Грёз нельзя присвоить силой. Чтобы воспользоваться им, необходимо получить его в подарок.

В действительности Мойры еще более порочны, чем говорится в мифах и легендах. Они были созданы из страха, и страх же питает их силы, поэтому они постараются причинить как можно больше вреда.

Телла вспомнила, что говорила бабушка Анна, когда рассказывала историю о появлении великого магистра: «Возможно, кто-то и правда назовет его злодеем, но найдутся и те, кто скажет, что благодаря магии он уподобился богу».

Магия бывает двух видов, − сказал он тогда. – Обычно те, кто наделен силой, могут либо манипулировать людьми, либо миром. Я же делаю и то, и другое, создавая чары, которые кажутся гораздо более реальными, чем обычные иллюзии. Например, если я вызову дождь, ты не просто его увидишь, но почувствуешь, как он пропитывает одежду и кожу.

Во время последнего Караваля Легендо заколдовал звезды, заставив их образовать новые созвездия. Но, по его собственному признанию, по окончании игры он терял силу, необходимую для проделывания подобного рода трюков.

Чем больше она сопротивлялась увиденному, тем более прекрасным делался окружающий зачарованный мир.

Желтый цвет. Он будет ненавистен ей всегда.

Она врач. Она дала клятву Гиппократа не причинять вреда людям. Даже если ее пациенты были мертвы, она поклялась заботиться о них в их смерти, чтобы узнать, что с ними случилось, доказать, как и кто сделал это.

Он жаждал увидеть ее движения. Стремительность ее шага, когда она куда-то спешит. То, как она приглаживает волосы за правым ухом, когда испытывает нерешительность. Как упирается пальцами ног в пол, когда злится. Он скучал по каждой мелочи…

Хэл попытался скрыть разочарование, так как предпочел бы, чтобы она уже закончила. Ему нужна помощь в деле Виктории Стайн. Нужно две головы. Да что там – ему пригодилась бы целая дюжина голов!

– Я – человек простых удовольствий, детектив. Я не могу понять, почему кофе здесь лучше, чем кофе двумя этажами ниже. – Там внизу – покойники, – откровенно призналась Харпер. – Мы же не добавляем их в кофе. – Берл поднял кружку и сделал большой глоток. – По крайней мере, намеренно.

Она нащупала на шее цепочку и под футболкой – кулон. В честь первой годовщины их свадьбы отец заказал его для ее матери. Комната накренилась, и Шварцман закрыла глаза. Кулон, идентичный кулону на мертвой женщине.

Когда вечером ложишься в кровать с тарелкой, на которой лежит гора всего вкусненького, включаешь сериальчик и начинаешь с аппетитом есть, ни один Барсик не станет говорить про крошки в кровати, не напомнит про диету. Нет, кот сядет рядом и начнет радостно жрать с тобой из одной посуды.