Есть вещи, которые будят воспоминания, как громкий гул, как бой о железную посудину и брань над ухом. Но ароматы работают иначе. Они ласково и бережно проходят по памяти, осторожно ступая по дорожкам, как бы они ни были завалены битыми осколками и липкой грязью.

Что вообще может голос разума против стука возбуждённого сердца?

Чем шторм громче, тем быстрее он проходит.

В воздухе стояли запахи застоявшегося пота, дезинфекции и страха, так и не рассеявшиеся за десятилетия, что лечебница была заброшена, – запахи такие сильные, что, казалось, они въелись в стены, словно грибок. Если сумасшествие и может пахнуть, то оно пахнет именно так. К запахам примешивалось чувство глубокого, черного, липкого отчаяния, которое окутывает душу и сжимает ее, пока не раздавит.

Тени в комнате колебались, и Фрэнсин чудились всякие ужасы: крючок на двери спальни казался опасно острым, одежда в открытом гардеробе висела, как содранная кожа, старое пятно от протечки на потолке стало похожим на грозно расползающийся синяк. Ощущение, что за ней кто-то следит, все усугублялось. Ее внимание то и дело возвращалось к старинному портрету, висящему напротив кровати.

– На следующее утро здравый смысл и логика взяли свое, и я попыталась объяснить произошедшее естественными причинами, в основном сливовой настойкой твоей мамы. Но тут я посмотрела в зеркало и увидела, что кожа у меня содрана словно теркой. И, признаюсь тебе, я была потрясена. – Она покачала головой. – Вот и весь сказ, моя дорогая.

Взгляд метался между теплым воздухом и холодным, ведущими невидимую схватку. Снова раздался ужасный пронзительный вопль. – Мы должны ей помочь! – Фрэнсин толкнула Мэдлин в вестибюль, затем повернулась, когда леденящий вопль последовал за ними и сюда. Не несколько секунд в холодном воздухе стал виден мужчина – с разинутым ртом и искаженным ненавистью лицом, – затем в него врезался теплый воздух.

Эта могила представляла собой всего лишь маленький бугорок без надгробия. Но каждое растение на нем вопило об ужасающей ненависти. Среди георгинов здесь торчал волкобой; Фрэнсин не было нужды видеть его цветы, чтобы знать, что они будут черными, как и подобный скелету розовый куст. Пижма и зверобой говорили о враждебности и злобе. Фрэнсин не сомневалась, что здесь также растут базилик и лобелия.

Ей редко случалось видеть в этих листьях что-то зловещее, и она не могла поверить, что кто-то может желать ей зла. Ведь она мало кому знакома. Но ей все же было не по себе, как будто изнутри царапало битое стекло. Так что когда царящее в доме безмолвие разорвал истошный крик, это стало для нее почти облегчением.

Когда тебе всего восемнадцать и единственная проблема в жизни – дожить до новой встречи с парнем, который до чертиков нравится. И любить в эту минуту захотелось еще сильнее. Любить такой любовью, которая сбивает с ног.

Иногда любовь делает человека глупым и слепым. Не стоит сразу безоговорочно доверяться кому-либо. Даже если от симпатии срывает крышу.

Я не знаю, что такое любовь...Наверное, это когда люди не притворяются. Не боятся показаться напуганными, глупыми, беспомощными… Принимают друг друга такими, какие они на самом деле есть.

– Ой! Что это? – раздался голос Сидзухары, стоявшей у двери. У самого входа в номер лежал сложенный листок бумаги. Развернув его, мы увидели уже знакомые каракули. На этот раз в послании было три слова: «Отведаю с удовольствием».

Французское окно было распахнуто. На полу распростерлось тело Синдо; оно лежало наполовину в комнате, наполовину на балконе. В останках, напоминавших большую смятую и изгрызенную тряпку, с трудом можно было узнать человека.

Оставалось лишь дожидаться утра. На наше счастье, зомби оказались не такими страшными, как показывают в фильмах, – не смогли преодолеть в общем-то довольно хилую баррикаду и с трудом поднимались по ступенькам. По крайней мере в комнатах нам опасность не угрожала. Поэтому я представить не мог, что ночью у нас появится новая жертва.

Мне не хватило времени, чтобы крикнуть: «Берегись!» Худой, как щепка, зомбак – точнее, зомбачка – впилась зубами в ногу Акэти. – А-а-а-а! Долговязая фигура моего друга покачнулась и опрокинулась назад. Наши глаза на секунду встретились, и его губы прошептали: – Вот уж не повезло…

В свете фонарей эти особи напоминали людей, но из тел были вырваны целые куски плоти. Истерзанная кожа свисала лохмотьями. Рты разинуты, повсюду кровь. Стадо лишившихся разума оборотней, не перестававших реветь и рычать. Как сказал Сигэмото, перед нами были зомби, сошедшие на землю из фильмов и компьютерных игр.

– Я ничего не мог сделать! Вы их видели? Они жрут людей!!! Схватили и тут же все на нее накинулись! Вы хотели, чтобы меня тоже сожрали?! – Зомби, – пробормотал Сигэмото, как и мы, видевший этих чудовищ своими глазами. – Они настоящие… Но как такое возможно?

И если эти двое все еще хотят быть друг с другом, то так и живут дальше; однако если под рукой есть священник, который может их обвенчать, они женятся. Это тот же договор, только более… серьезный. И его нельзя расторгнуть. Пара дает обещание оставаться вместе до конца жизни.

Тщательно заперев калитку, мы вышли из сада и начали спускаться мимо отбрасывающего длинную тень дымохода вдоль восточной стены дома. На улице почти стемнело; когда мы появились на пороге кухни, огонь в очаге разгорелся ярче, осветив ожидавшую меня семью. Я дома.

– Пчелы очень любят общение, – пояснил Майерс и ласково сдул одну из них с тыльной стороны ладони. – А еще они ужасно любопытные. Иначе не стали бы носиться туда-сюда, собирая вместе с пыльцой окрестные новости. Поэтому нужно рассказывать им обо всех событиях: когда приезжают гости, рождается ребенок, появляются новые жильцы или кто-то уходит. Или умирает.

«Мужчина, который вас любил» – так сахем сказал про Фрэнка (теперь я окончательно уверилась в том, что индеец видел именно его). Любил – в прошедшем времени! Сердце заныло от двух противоречивых чувств: боли потери и робкой надежды.

Когда речь заходила о призвании мужа, она всегда испытывала любовь, гордость и… страх. Но даже страх рано или поздно заканчивается.

Мое тело вело собственный отсчет – с помощью биения сердца, пульсации крови, смены периодов сна и бодрствования. Если время вечно, то почему люди смертны? А может, мы обретаем бессмертие, лишь когда перестаем считать прожитые мгновения?

— Спустя столько времени я хочу попробовать жить и… — Любить, — закончила Олеся. — Разумно, учитывая твоего нового покровителя. Оплошать нельзя, иначе…

Не нужно ему было ни мести, ни богатств — ничего, кроме биения сердца в груди девичьей. Но остывало тело, покидала его душа.

Спасение явилось в странном обличии, еще более страшном и дивном, да только не думал о том упырь, когда из топи его вынимали. Случайно нашла Казимира Марья, и сжалось сердце ее при виде покрытого ожогами упыря.

— Мы не знаем, что готовит нам судьба, Кир. Мы просто идем по уготованному нам пути, а Морана смотрит и следит, чтобы все прошло, как надо. И если ее нити сплелись в такой узел, значит, распутывать будем все вместе.

Сердце колотилось как бешеное, перед глазами все плыло, тело словно совсем перестало слушаться. Реальность стремительно ускользала из-под ног. Каждый вздох обжигал, голова кружилась.

Я избежал смерти в младенчестве, и это стало первым чудом в моей жизни, и одним из многих раз, когда я был на волосок от гибели...

На моей родине семья сокровенна и нерушима, а к старшим ее членам относятся с наибольшим почтением.

Мы все хотели попасть в Рай, на Землю Обетованную. Вначале нас было 46, спаслось — всего шестеро.

Я не знала почему, но от его взгляда у меня быстрее заколотилось сердце. Меня не волновало, был он рядом или нет. Пусть хоть со скалы спрыгивает, и я не пущу не слезинки.

Я должна была радоваться его уходу. Но вместо этого почувствовала себя опустошенной.

Как, по его мнению, я могу спасти его от проклятия? Я даже не смогла защитить себя от архаичных требований отца. К тому же у меня не было ни магии, ни денег, ни влияния в обществе.

Кейлин так отчаянно желала найти любовь, что искала ее буквально везде. Но я знала, что в любви смысла нет.

Никто никогда не указывал мужчине, когда ему пора женится. Статус холостяка не вызывал общественного неодобрения. И даже больше: к такому мужчине относились с уважением и почетом.

Маркиза пришла к Махмуду поговорить, дождалась, когда он отвлечется, и врезала ему табуретом по голове. Сотрясение мозга. Махмуда положили в больницу. Он через друзей-индийцев передал Маркизе, что как только выпишется, тут же напишет на нее заявление. «Будешь в русской тюрьме сидеть!»

Не были бы лишними при знакомстве автомобиль «Жигули», кроссовки «Адидас» и джинсовая куртка «Ли-Купер». Как вариант, можно было пригласить Марину на свидание, не имея ничего, но для этого надо было быть двухметровым красавцем, по которому сохнут все женщины и девушки в городе.

В ночь с четверга на пятницу Шаргунову снились кошмары – его душила гигантская кукла вуду. Проснувшись в холодном поту, он прошел на кухню, выпил стакан холодной воды. Посмотрел на холодильник, подумал и налил стопку ледяной водки.

Сердце русского мужика он вложил в грудную клетку африканца, а сердце Пуантье отправил в холодильник - дожидаться лучших времен.

Врачи и санитарки были увереннее, а сотрудницы морга вовсе не церемонились, подходили к трупу вплотную, бесстыдно рассматривали то, что их интересовало. Молодые женщины и девушки при виде детородного органа потерпевшего хихикали в ладошку, перешептывались, но долго у тела не задерживались.

Рыжов несколько секунд приходил в себя, потом опустился около неподвижного тела на корточки, проверил пульс на шее студента. Пульс не прощупывался, кожные покровы были холодными на ощупь. Сомнений не оставалось – Жан-Пьер был мертв.

Стараясь не шуметь, Зверев подкрался к комнате и достал из кармана пистолет Слушая, как Русак расчехляет ружьё, Зверев выжидал. Русак тоже чего-то ждал и практически не подавал признаков жизни.

– Обглоданный скелет! Скелет да обрывки мяса от Стёпки остались. А рядом следы кабаньи. Стадо там целое прошло. Тогда в сорок пятом за пять лет войны, когда почти все местные охотники на фронтах кровь проливали, зверья разного расплодилось, а кабанов уж было…

Когда Валька была уже у самых деревьев, сидевший в коляске грузный солдат нажал на гашетку. Пулемёт застрекотал. Прежде чем Валька упала, она успела обхватить руками берёзу. Тут прозвучала вторая очередь, и несчастная женщина бездыханной упала в траву.

– «Фердинанд» это! – подключился к разговору Муравьёв, надевая каску. – Похоже, ошибся ты, Михаил Андреевич, не самое тихое место нам досталось. Нашли фрицы лазейку в местных болотах, не сработала наша разведка. Чувствую плохо дело, если они всем скопом наваляться и через нас пойдут.

Зверев тут же отметил, что грусть в голосе Пчёлкина при упоминании о погибшем односельчанине особо не просматривается. Ему определённо не нравился этот сельский милиционер, но Павел Васильевич старался этого не демонстрировать.

Убитый был бледен, лицо исказила гримаса боли. Во всём остальном второй секретарь псковского горкома партии полностью походил на своё фото, которое было опубликовано в найденной Костиным газете. Чуть меньше сорока, правильные черты лица, тонкие тёмные усики, выгнутые дугой брови.

Радости, которые молодость щедро дарила людям за так, всегда приходили к нему спустя долгое время, чего бы он ни пожелал. Друзья, работа, любовь — ничто не шло ему в руки легко.