Я буквально притягиваю к себе неприятности. Если есть кнопка, которую ни при каких обстоятельствах нельзя нажимать, бесценная ваза или дышащая на ладан старушка, в общем, хоть что-то, представляющее для вас ценность, — не вздумайте ни при каких обстоятельствах подпускать меня близко.

Теперь вы знаете, кто вы на самом деле.

Добро пожаловать на праздничный ужин. Еще раз поздравляем вас с тем, что прошли отбор. Теперь отбором займетесь вы. В течение часа вам следует решить, кто из присутствующих умрет. Если вы не примете решение, умрут все.

Некоторые секреты слишком опасны, чтобы их скрывать.

Если ты заперта в одном помещении с еще пятью людьми, бомбой и шприцем, наполненным смертельным ядом, в какой-то момент все неизбежно пойдет наперекосяк. Не важно, насколько усердно ты цепляешься за рациональность, насколько отчаянно ты пытаешься удержаться в рамках здравого смысла, в итоге ты отдашься своему основному инстинкту – выжить.

Когда мы спотыкаемся и падаем, мы придаём слишком большое значение самому факту падения и неудачи, зачастую забывая о том, что нужно искать выход.

— Но, знаешь, какую клятву я забыла принести? Любить себя и доверять себе. Возможно, у меня ничего не получится, но я не привыкла отступать. Когда мы спотыкаемся и падаем, мы придаем слишком большое значение самому факту падения и неудачи, зачастую забывая о том, что нужно искать выход. Тебе так не кажется?

Ветви перестают царапать его кожу и расступаются. Человек глядит на свои шрамы с гордостью, ведь он вышел из темного леса переродившимся. Он стал сильнее, испытания его закалили. Он становится мудрее. Он меняется. А еще он благодарен за полученный урок.

Единожды рожденный человек идет по дороге своей жизни, и когда та заводит его в темный лес трудностей, боли, потерь или страха, человек останавливается и отказывается делать следующий шаг. Он пытается убежать той дорогой, по которой пришел в лес, но не может ее найти, она закрыта навсегда. Поэтому человек живет, уверенный в том, что мир суров и несправедлив.

Я начинаю гадать, был ли его уход предначертан судьбой, дабы показать мне, что все те красивые слова ничего не значат, если за ними не стоит настоящее чувство.

Личностный рост стимулирует благополучие, так как он подталкивает нас становиться лучшей версией себя. Все взрослые люди должны помнить: такой рост возможен лишь в том случае, если мы захотим учиться сами.

Умение оставаться верным себе дарит глубокое внутреннее знание своих собственных убеждений. Также оно делает вас увереннее, когда вы делитесь этим знанием с другими.

Ценности — это основные убеждения, принципы, моральные ориентиры, которые помогают нам верно направлять свои действия. Поскольку все люди разные, и поскольку каждому откликаются лишь определенные ценности, важно обрести свои.

Если вы корите себя за то, что проводите время непродуктивно, помните, что вы не сможете эффективно функционировать, если истощите все свои ресурсы.

Современная культура недооценивает положительную силу достаточного количества сна.

Большинство людей во всем мире ошибочно верят в то, что личное благополучие является следствием успеха, и они смогут сосредоточиться на нем однажды, когда у них появятся время и деньги.

И тут ее внимание привлекло нечто блестящее – в трещине, где пол соприкасался с плинтусом. Осторожно подцепив это нечто ногтем, Эмили потянула его наружу и увидела, что за ее пальцем тянется цепочка из маленьких звеньев. Чувствуя, как тревожно бьется в груди сердце, впилась взглядом в находку. Браслет. Она нашла браслет. Серебряный. Слишком большой, чтобы оставаться на маленьком запястье…

Эмили покачала головой. – Есть, но не относительно меня самой. Я просто хотела спросить, как там молодая женщина, моя соседка по палате? Я знаю, что ночью ей делали дефибрилляцию. Дэллоуэй, нахмурив брови, уставился на пустую кровать, Бэрроуз тоже выглядела озадаченной. – Какая женщина? – наконец спросил он.

Луч фонарика скользнул в сторону. Эмили заморгала и увидела, как он остановился на ее канюле. В следующее мгновение к ней присоединили иглу и ввели жидкость. – Эй, мне не нужны обезболивающие, – возразила она. Хотела сказать что-то еще, но внезапно почувствовала себя невесомой. Язык перестал слушаться. Челюсть отвисла, не способные сфокусироваться глаза закрылись, и она погрузилась в темноту...

Ее исчезновение не мог объяснить никто. В одну минуту она была пациенткой, а в следующую – пропала без вести. Но когда дни превратились в неделю, когда полиция так и не смогла найти ее, Эмили поняла: у нее нет другого выбора, кроме как искать сестру там. В своих снах она всегда находила ее. В своих снах она держала Зои в том холодильнике...

Зои начинала убеждаться, что стоит в спальне мейнардского серийного убийцы. Ей нужно уходить отсюда. Она заталкивала одежду обратно, и тут ее внимание привлекло нечто другое. Черные прямоугольные контуры под кроватью. Обувная коробка. Трясущимися руками Зои вытащила коробку и подняла крышку…

Мужчина замешкался еще на секунду, и Майки начал интересоваться, нет ли у него причин мешкать. Не тот ли это человек, которого они ищут? Он повернул фонарик, луч высветил одежду водителя. Его рубашка была заляпана соусом барбекю или чем-то в этом роде. Майки сдвинул луч вверх, к лицу…

Ей хотелось, чтобы она могла вернуться в прошлое и сказать братику: теперь она понимает. Что наконец-то осознала, какой страшной бывает темнота. Потому что в настоящей темноте тебе остается лишь твое воображение.

Соотношение – штука деликатная. Слишком много формалина – и ее тело станет жестким, с ним будет не управиться. Слишком мало – и через несколько лет она начнет разлагаться. Он хотел провести с ней все свои дни до конца. Можно ли экономить на формалине? Что важнее – гибкость или лишние десять лет в его обществе?

Не знай Тейтум заранее, что женщина мертва, он решил бы, что она просто наслаждается солнечным днем. Подойдя ближе, агент увидел, что тело усажено в такую позу, будто женщина закрывает лицо руками.

Здесь собирались любители потанцевать на костях. Когда окна дворцов счастья пламенели в ночи, подобно глазам адских гончих, и кошмарная музыка лилась из всех щелей, дикие собаки и души покойников опасливо подходили к парадным дверям, с тоской и надеждой заглядывая внутрь.

Наступил февраль – месяц смутный, изворотливый и полный компромиссов. Все, кто когда-либо отмечал День святого Валентина в угнетающем одиночестве, знают, насколько лицемерен и неприятен февраль – единственный месяц, которому сделали обрезание.

Иногда Бану посещало отчётливое ощущение, что живой ей из этой любви не выбраться. Её преследовало предчувствие неотвратимой катастрофы, каждая машина словно горела желанием её задавить, все каменные кронштейны на старинных домах целились ей в голову, маньяки в тёмных углах точили ножи.

У каждой катастрофы бывают предвестники, будь то странное поведение птиц и зверей, или внезапный отлив, или небо, приобрётшее не свойственный ему цвет. Но лишь тот, кто живёт в ожидании катастрофы, способен разглядеть эти знаки.

Раньше ей казалось, что слова – самая могущественная сила в мире, и сила эта подчинялась ей. До тех пор, пока она не встретила существо, не понимавшее никаких слов.

Он мог не замечать её присутствия, но не заметить её отсутствия он не мог.

Мы здесь как дети малые, и нам нужен кто-то, кто будет за нами присматривать. И Костя взял на себя это бремя. И теперь, если кто-то захочет совершить что-то ужасное, то знайте, он следит за всеми вами.

У Алекса закружилась голова и затряслись руки. Прозвучал очередной громкий крик… не человеческий, рядом с Даней, а после наступила тишина.

Путники продолжили пробираться сквозь космический сорняк, которым заразилась Земля несколько лет назад. Никто и подумать не мог, что инфекция может поражать не только отдельные организмы, но и целое небесное тело, которому «посчастливилось» подцепить паразита. Паразита галактического масштаба!

Отправь кого-нибудь из нашего времени в прошлое и что он там, науку поднимет? Научит людей телефоны делать? Автомобили? Электричеством овладеет? Медицину подтянет? Да он даже не объяснит, как лампочка устроена обыкновенная. Никто толком ничего не знает. Все притворяются. Кто лучше притворяется, тот и считается более умным.

Как же он ненавидит это ее умничанье, эти бесконечные сомнения. На протяжении нескольких месяцев Джанго была совершенно бесполезна, ее книжные теории не продвинули следствие ни на шаг, но теперь, когда все закончилось, она продолжает мутить воду и отравлять Брагину существование. Стерва. Ехала бы ты в свою Москву, стерва.

И еще. Пальцы Кирилла в чем-то выпачканы. Брагин не успевает понять в чем именно – ребра ладоней отделяются друг от друга. Открываются двери, распахивается театральный занавес. И он снова видит застывшее лицо. Красивое, но абсолютно лишенное жизни, как… маска. Нет. Даже думать в эту сторону запрещено. - Ты – не он, - сказал Кирилл.

Туман из вентиляции – вещь неприятная, после него некоторое время болит и кружится голова, и ощущается металлический привкус во рту, но это довольно быстро проходит. За то время, что я нахожусь без сознания (не знаю, сколько это длится), он успевает принести порцию галет и воду, а что потом? Смотрит на меня или уходит сразу? Или прикасается ко мне?..

Он – посетитель «Розового опоссума… Он мог приходить за кольцами, их обычно покупают вместе с наручниками и маской из латекса. «Опоссум» работает до двух часов ночи, без перерывов. И мне приходится торчать там три дня в неделю, иногда – больше, если увольняется очередная сменщица: в нашей секс-богадельне - страшная текучка. И я давно могла бы уйти… почему, черт возьми, я этого не сделала?

А она… она не знала, какая страшная судьба ей уготована, подумать не могла, что кромешный ад – вот он, ждет за углом. Продолжала жить своей обычной жизнью, полной планов и надежд, о чем мечтают молодые девушки? Уж точно не о том, чтобы их обнаружили задушенными, с содранным лицом, прикрытым восковой маской.

К виду растерзанных и поруганных тел невозможно привыкнуть, как и объяснить звериную жестокость насильников. Впрочем, и объяснять не надо. Зверь – он и есть зверь, и должен быть изловлен. В идеале – посажен на кол и живьем изрублен на куски. Так думает Брагин-человек. Он думает еще о множестве вещей, - о мести, о каре, о Божьих Мельницах, чей неспешный ход сводит с ума.

Его слезы были подобны дождю в грозовых серо- зеленых глазах. Буря боли и сожаления, трех потерянных лет. Но под ней — любовь. «Сначала была любовь».

— Отлепи глаза от этих фотографий, — сказала Энджи, потянув меня за рукав. — Пришло время полюбоваться настоящим.

Его прекрасное лицо было частично скрыто фальшивой бородой, превратившей его из девятнадцатилетнего американского парня XXI века в могущественного и всезнающего царя. Я никогда не была религиозна, но в тот момент я готова была поклясться, что свет, посланный греческими богами, падал на него. Он был божественен. Словно из другого мира.

Я остановилась и мгновение наблюдала за ним, а мои глаза любовались им, запоминали каждую деталь. Длинные ноги в джинсах, черная футболка, подчеркивающая широкую грудь. Горы бицепсов и загорелые предплечья. На одном татуировка «Я горю. Я страдаю. Я погибаю».