На носилки укладывали вялое, оплывшее тело, в глаза Кольке бросилась пухлая босая пятка, обтянутая знакомым, как бы ветчинным чулком, аккуратно заштопанным в одном месте. Парень сглотнул, отвернулся.

Мимо, не жалея шин на крутом повороте, в открытые ворота посольства буквально влетел автомобиль. На «хвосте» у него висела многочисленная погоня. Но въезд для них, резко подавшись вперед, перекрыл большой черный лимузин, на полированном до глянца капоте которого развевался красный флажок с серпом и молотом.

Китель Шмеля был в крови, поэтому Фауст схватил китель перебежчика, быстро охлопал его. Во внутреннем кармане оказалась красная книжечка с золотым тиснением «КГБ». Внутри фото. «Шашкин Иван Викторович Восьмое управление КГБ СССР», - прочитал Павел и внутри у него все похолодело.

Время вышло. Надо было принимать решение. А решение было только одно. Фауст перевернул предателя на живот, плотно прижал к голове мужчины диванную подушку, вдавил в нее ствол пистолета и дважды нажал на курок. Два глухих хлопка, и тело под ним резко дернулось.

Затем время как будто стало течь медленнее. Открывается дверь, сразу удар в кадык и отход в сторону. Мелькнул «Шмель». Один сотрудник как сидел в кресле, так с ним и покатился от мощного удара ногой. Другой был настороже и успел присесть за диван, расстегивая кобуру.

Павел не спеша убрал папку в сумку. Вдруг он почувствовал тревогу. В спокойной обстановке сквера что-то изменилось. Спекулянты затихли и стали быстро прятать вещи в сумки. Они явно намеревались экстренно сорваться с места. Но было уже поздно.

Валерий Рудольфович часто выходил, оставляя молодых наедине. Светлана сначала расположилась на стуле, но скоро уже сидела рядом с Павлом на кровати. Волнующая и желанная женщина сидела с ним бок о бок. Протяни руку - и она окажется на ее круглой шелковой коленке. Да и хозяйка вроде бы не против.

Сосновский выстрелил дважды в бандита за столом, который взялся за автомат и прыгнул влево, оставляя возможность стрелять и маневрировать Когану.

Машина вильнула и, не сбавляя скорости, понеслась по улице, а к безжизненному темному телу на снегу стали сбегаться люди. Буторин тоже подошел, глубоко засунув руки в карманы. Ему и без осмотра было видно, что человек мертв.

И тут Сосновский застонал, попытался привстать и повалился на пол. Женщина вскрикнула, кинулась к гостю и тут же замерла. По руке мужчины потекла кровь.

Коган, глянув в отражение в стекле, убедился, что за ним увязался самый молодой из этой троицы. «Хорошо. Заинтересовал я их», - усмехнулся Коган. Он осмотрел себя в стекло. Надо себе кликуху подходящую придумать. Филин! А что, очень даже похож.

Сосновский умудрился не показать, что ведет наблюдение за наблюдателями. А то, что они есть, он понял сразу. Двое, и действуют не очень профессионально. Или новички, или уверены, что «объект» даже не подозревает, что за ним кто-то может следить в таком глубоком тылу.

Он и машину оставил за квартал от места встречи, и время назначил точное, чтобы встреча произошла мгновенно, чтобы лично убедиться, что за лейтенантом нет хвоста. Ставки в этой операции слишком велики.

Сыч, длинный лупоглазый парень, вытянул руку Максима, придавив ее к полу коленом в локте. Он сдавил кисть и втащив нож, прижал холодное лезвие к указательному пальцу пленника.

Максим пришел в себя, когда на него обрушился водопад, заливая горло, ноздри, глаза. Он закашлялся и стал ворочаться на полу, пытаясь повернуться на бок. Бок пронзила огненная боль, как будто туда вонзили раскаленный стержень.

Через полминуты решетка на окне и колючая проволока были перекушены. Отогнув решетку, Буторин змеей скользнул внутрь. Помощник поставили на место решетку и как ни в чем не бывало, продолжили ремонтировать ограждение.

Шелестов толкнул дверь и выбрался из машины, доставая пистолет. Водитель покореженной машины выскочил и бросился бежать, с другой стороны появилась женщина с пистолетом. Хлестко ударили пистолетные выстрелы. Водитель упал, к нему уже подбегал постовой милиционер.

Он видел пулевые отверстия на бедрах, засохшие потеки крови. Человеку простреливали ноги, пока он был жив. А потом бросили лицом в костер. Неужели это возможно, неужели можно до такой степени убить в себе все человеческое, чтобы поступать вот так?

Договорить юноша не успел. В лесу раздались один за другим три выстрела. Андрей схватил девушку и прижал к себе, с тревогой глядя на зеленую стену деревьев.

– Получите, фашисты, вот вам! Сдохните! Он очнулся, только когда взвился столбом последний взрыв в центре города. Его почти никто не заметил, город был охвачен пламенем, ужасом и паникой.

Он вдруг развернулся и с такой силой ударил женщину по лицу, что она как сломанная кукла упала прямо на куски кирпичей и потеряла сознание. Волосы и лицо залила тонкая струйка крови из разбитой брови.

Шульц навалился на разведчика всем своим жилистым телом, повалил его на пол рядом с огнем. Его пальцы сомкнулись на горле мужчины. Но Глеб нащупал пальцами что-то тяжелое сбоку и со всего размаху опустил этот предмет на голову противника.

Он изо всех сил напружинился и кинулся на фальшивого врача. Только Шубина не так-то легко было напугать, хотя он после долгой ночи еле держался на ногах. Глеб дернулся в сторону, перехватил кулак, летевший ему прямо в лицо, и отвел руку в сторону.

Ждать разведчику пришлось недолго, в ночной тишине раздались шаги и перепуганные голоса. Встревоженные охранницы втащили в избу стонущего, согнувшегося пополам от резей в животе того самого угрюмого немца, что так жадно съел промасленный хлеб.

Офицер вырвал Анке клок седых волос, и теперь из раны на глаза ей текла кровь. Хоть это и не мешало ей, незрячей, работать спицами, поскольку она все равно не видела результатов своей работы, но кожу щипало, рану саднило, а тело ныло после ударов.

Расставание с любимым надломило психику Екатерины. Депрессия сказалась на ее душевном здоровье. Порой она начинала заговариваться, утверждать, что является дочерью великого князя Михаила Александровича, и что скоро из Аргентины приедет ее жених граф Паскевич-Эриванский.

Утром следующего дня в центральное отделение милиции заявилась худощавая женщина лет тридцати одетая в плохонькое, явно не по сезону серое пальтишко, и заявила, что это она убила девочку в Ямской слободе на улице Ухтомского с целью ограбления.

Через день Степан Кириллович узнал, что Николая Волосюка арестовали. Все говорило о том, что это он убил Мотю, когда не получилось ее снасильничать. Весть эта никакого облегчения Позднякову не принесла. Да пусть Волосюка хоть четвертуют, внучку-то это наказание уже не вернет.

Оба удара нанесены девочке сверху, что подтверждает нахождение ее в лежачем положении. Удары наносились тяжелым предметом овальной формы с ограниченной поверхностью, например, камнем, обрезком трубы, гирькой или гантелей.

Напрашивался вывод, что Мотю сначала изнасиловали, а потом убили, чтобы девочка не могла указать сотрудникам уголовного розыска на своего истязателя.

Первые свидетели уже успели изрядно натоптать в распахнутой настежь конторе артели и комнате при ней, где на диване лежал растерзанный труп девочки, и тем самым уничтожить следы преступника или преступников.

Труп лежал у самой кромки зарослей. Поломанные ветки, засыхающие листья ясно показывали, где тащили тело и как его бросили сюда. Темно-синяя милицейская форма еще не натянулась - лежавшее лицом вниз тело еще не начало распухать, но на кистях рук и шее убитого хорошо были заметны трупные пятна.

Серов напряженно размышлял, разглядывая странные документы, на которых были фото командира корпуса генерала Максимова. Стопка бланков с красной полосой поперек текста и фашистский орел в углу со свастикой. На одних текст на немецком языке, на других на русском.

Отбив локтем ствол автомата, Косович обхватил шею диверсанта сгибом локтя и прижал его ноги своей ногой, лишив возможности двигаться. Машинально противник схватился Косовича за руки, но это не могло продлиться долго.

Поймав момент, когда сидевший перед ним бандит меньше всего ожидал нападения, он ударил его костяшками пальцев точно в кадык. Что-то хрустнуло, бандит захлебнулся кашлем, схватился за горло. Пистолет выпал из его рук и отлетел в сторону.

Степан прожил немного дольше брата. Расстрелял все патроны и разбросав гранаты, он взобрался в бронетранспортер, отпихнул ногой убитого немца и развернул на врага пулемет. Степан уже расстрелял почти всю ленту, когда пуля угодила ему в лицо.

Пантелей бросился к крайней хате, буквально у входа во двор столкнулся с дюжим немецким солдатом. Сильным ударом он отбросил в сторону направленный на него ствол «шмайсера» и схватил немца за горло.

Сухарков умер относительно недавно, снег еще стаивал с его лица, оставляя на нем смешанные с кровью капли. Нос распухший после удара, губа разбита, на щеке ссадина, над глазом шишка, не успевшая растечься в синяк, хотя уже и потемневшая.

Промахнись Лика, киллер бы успел нажать на спусковой крючок, а потом бы уже занялся ею. Так что винить ее не в чем. – Это же будет как превышение пределов самообороны? – робко спросила девушка.

Малахов приготовился умереть, но в темноте за его уже почти состоявшимся убийцей мелькнула быстрая тень. Послышался звук удара, что-то хрустнуло, треснуло, хлюпнуло, и бородач стал падать, разжимая руки. Пистолет с глухим стуком упал на асфальт.

Труп нашли метрах в ста от брошенной «Мазды». Течение прибило тело к берегу, там оно зацепилось за корягу. Труп мог бы и не всплыть, хорошо, что Максим обратился за помощью к водолазам.

Широка река, а вода холодная просто жуть. Искать утопленника в таких условиях - дело сложное, а ждать, когда тело всплывет − безнадежное. В холодной воде труп разлагается дольше, чем в теплой, может пройти месяц, а то и больше, прежде чем трупные газы вытолкнут его на поверхность.

Берег низкий, пологий, удобный для купания, возможно, в летнее время это место использовалось как пляж. В двух-трех километрах вверх по реке дымил и шумел горно-обогатительный комбинат, где работала пропавшая Сухаркова.

Скорее всего, эта ночная встреча – еще одна проверка личностей Раздабарова и Лыкова. Да оно и понятно: не таким человеком был Подкова, чтобы поверить их россказням вот так вот, сходу. Ну, хоть что-то стало понятно.

От Петра Петровича Сальников вышел с тяжелым сердцем. Не верил он в конечных успех задуманной авантюры, можно сказать, не верил на все сто процентов. Вряд ли ему, а точнее, Осипову и компании удастся склонить блатных к побегу.

И до самого вечера Лева Гармидер читал Раздабарову и Лыкову лекцию о неписаных законах в уголовной среде. Смершевцы слушали, не перебивая и не отвлекаясь. Они понимали: для того задания, которое они обязаны будут выполнить, это пригодится.

На следующий же день в лагере были зарезаны трое заключенных. Все они были осведомителями оперуполномоченного Казакова. На следующий день, а точнее сказать, в следующую ночь были зарезаны еще два осведомителя оперуполномоченного.

Сила была полностью на стороне Звягина. В любой момент он мог сделать с ней все, что захочет. Может увести с собой силой или убить. Такой, стало быть, был у нее выбор – быть убитой или оказаться в плену у немцев.

Рядом с машиной один за другим раздались три взрыва. Стреляли, судя по звукам, из минометов. Осколки и комья мерзлой земли защелкали и загрохотали по машине. Мотор взвыл, и умолк.

Сергей потряс головой, закурил и отправился к третьему трупу. Но увидел лишь то, что лежит тот на мелководье, лицом вниз, руки вытянуты, пальцы ушли в песок, видимо, в последние секунды жизни мучительно скреб ими дно.