Наконец она отвела взгляд. – Я уже ни в чем не уверена, – произнесла она, прежде чем закрыть за собой дверь.

Когда он закончил, девушка выглядела счастливой и спокойной. Он хотел спросить ее об этом, но боялся снова сказать лишнее. Ему нравилось видеть ее улыбку.

И поскольку Леэло все еще не могла запеть, то она запрокинула голову и издала дикий крик.

Таковы чужаки. Если они чего-то не понимают, то они это уничтожают. Если кто-то живет не по их правилам, то он вообще не заслуживает жить.

У каждой розы есть шипы, напоминала их мать каждый раз, когда Сейдж говорила или делала что-то плохое.

– Тут не просто цепной маньяк, тут сахалинская кость, злодей острожного закала. Мы, ожидая вас, подняли бумаги. Не все, по счастью, сгорело в дни безвластия. Тертий Почтарев после смерти отца был помещен в приют.

Восемь кирпичных казарм Сибирского экипажа, каждая в три этажа, были гордостью Экипажной слободки. Первый дивизион Минной бригады Владивостокского отряда квартировал в казарме номер шесть. Сюда прибыли по требованию полковника де Сент-Клера дежурный офицер и два подчаска. Лыков предъявил свой билет и объяснил лейтенанту суть дела. Надо выстроить состав эсминца «Грозный» в коридоре.

– Так вот, общества, о которых мы говорим, есть проводники государственных интересов Китая на российской территории. И если бы только экономических. Они лезут и в политику. А сейчас, когда вот-вот может разразиться война между нашими державами? Можем ли мы оставлять их без надзора? Выходит же наоборот.

Волнения дошли и до военного губернатора Амурской области генерал-лейтенанта Грибского. Но он никаких мер принимать не стал, сославшись на то, что Китай России войну не объявлял и все обойдется. Более того, когда явились к нему выборные от желтого населения, губернатор твердо уверил их, что не допустит никаких притеснений мирных людей. Пусть даже китайских подданных. И тут грянул гром.

Китай имеет сильные секретные службы и, конечно, контролирует диаспору во Владивостоке. Да и по всему Приморью в целом. Кроме того, к нам часто бегут из Маньчжурии преступники, как уголовные, так и политические. И длинные руки китайской разведки могут – я это допускаю – дотягиваться сюда. Несколько смертей, что мы дознавали, весьма похожи на дело рук пекинских сыщиков.

Ночью неизвестные проникли на территорию полка, зарезали часового и вынесли за пределы части кассу вместе со всем содержимым. Видать, крепкие были ребята: касса весила десять пудов, но грабители каким-то образом перебросили ее через высокие лиственничные пали. Вскрытый шкап нашли потом в лесу за железнодорожной станцией.

Нас учит не успех, а неудачи!

Помни, мой друг, знание сильнее памяти, и не следует полагаться на то, что слабее.

Лишь тот, кто познал ужас ночи, может понять сладость наступления утра.

Порою мне кажется, что мы все сошли с ума и вылечит нас только смирительная рубашка.

Преданность — редкое явление и невольно трогает, особенно по отношению к тем, кого мы любим.

Только женщина может помочь мужчине, когда у него сердечное горе.

Мать-земля родная наша, В дни беды и в дни побед Нет тебя светлей и краше И желанней сердцу нет...

На земле всего дороже, Коль имеешь про запас То окно, куда ты сможешь Постучаться в некий час...

Да, друзья, любовь жены,— Кто не знал — проверьте,— На войне сильней войны И, быть может, смерти...

Свет пройди, — нигде не сыщешь, Не случалось видеть мне Дружбы той святей и чище, Что бывает на войне...

– Нет, ребята, я не гордый. Не загадывая вдаль, Так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль...

Переправа, переправа! Берег левый, берег правый, Снег шершавый, кромка льда... Кому память, кому слава, Кому темная вода, – Ни приметы, ни следа...

И тут у меня в голове случился небольшой взрыв. Его глаза. Те самые глаза. Взгляд Майлза содрал с меня слои кожи и пригвоздил к месту. К моему лицу, шее, ушам прилила кровь. У него были самые голубые глаза на свете. Совершенно невероятного цвета. Ладони зачесались от желания взять фотоаппарат и сделать снимок. Мне было необходимо запечатлеть его глаза.

Я не могла позволить себе принимать реальность на веру. Но не ненавидела всех тех, кто делает это. Я не ненавидела их, просто они не имели отношения к моему миру. Но я отчаянно хотела жить в их.

Мой первый друг оказался галлюцинацией, впечатляющим началом моего нового статуса душевнобольной. После всего этого мама впервые отвела меня к доктору, и визит к нему отметил мое вступление в мир безумия

Иногда мне кажется, что люди воспринимают реальность как нечто само собой разумеющееся.

Молодой сержант с удивлением уставился на визжащую самыми грязными ругательствами растрепанную ведьму, в которую превратилась милая студентка-скромница. Вдвоем с Гуровым они с трудом скрутили беснующуюся девушку и засунули в служебную машину.

Дебошир начал поднимать руку для следующего выстрела, когда Лев ударом ноги откинул филенку двери, рукой резко припечатал стрелка в живот и ребром ладони сделал движение вверх, отчего мужчина сначала согнулся, а потом рухнул на пол.

- Ищите эту суку! - взревел мужчина. - Она у меня два миллиона украла, тварь! Давайте, ищите, менты поганые! Я помощник депутата, я вам устрою, всех сгною, если не найдете эту шлюху!

В узкую щель было видно, что в клетке для задержанных сгрудились испуганные люди, Колодин застыл под соседним столом, а по пятачку холла, шатаясь, бродит пьяный мужчина с пистолетом в руках.

Опер присел рядом с девушкой на корточки, помогая собрать вещи. Пудреница, расческа, губная помада, ключи от машины, россыпь визиток - ничего криминального или подозрительного. Даже презервативов, неизменного атрибута для ночных жриц, не было.

Молодой сотрудник выглядел просто кошмарно: бледное лицо, набухший нос, отекшие глаза с красными воспаленными веками. Черновец заходился в страшном кашле, пытаясь что-то написать в своих бумагах.

Бойцы находились на своих позициях. Но они уже ничем не могли ему помочь. Все пятеро были заколоты одинаково – ударом кинжала в сердце. И никто как будто бы и не пытался оказать сопротивление. Словно находились в глубоком сне…

Реакция его была молниеносной. Качнув тело в сторону, Архипов вскинул пистолет навстречу автоматному дулу, краем глаза отметив, что лейтенант с бойцами попадали на пол там, где стояли.

Шульга выскочил наружу и помчался прочь от этого страшного места. Ветки секли тело и больно хлестали по лицу, сучья рвали в лохмотья обмундирование, но он всего этого не замечал и бежал гонимый необъяснимым ужасом.

Вахтер кинулся к камере. Кровать была аккуратно застелена, словно и не лежал на ней никто. Наручники двумя блестящими колечками блестели на одеяле. Следов распила и иных механических повреждений на них не было.

Архипов отстранил проводника и рванул на себя дверь. Ветер из распахнутого настежь окна отчаянно полоскал оконную шторку и метал по купе перья из простреленной подушки. Подушка эта валялась на полу, а на полке лежало неподвижное тело с бурым пятном на груди.

В застывшем взоре фюрера было нечто колдовское. Лицо его вытянулось, а во внезапно расширившихся карих зрачках, казалось, мистическими сполохами буйствовал желтый огонь. Мгновение спустя Гитлер перевоплотился в обычного человека.

Опера коротко переглянулись – ничего себе, перспективка! Согласившись выслушать профессора Платонова, они рисковали повторить и его же судьбу – однажды (а может быть, и очень скоро!) оказаться убитыми неведомо кем…

Человек, может быть, доживает последние минуты в этом бренном мире, осмысливает уже, по сути, ушедшую жизнь, подводит какие-то итоги, так сказать, «беседует с ангелами», а два опера из угрозыска желают его допросить.

Спасаться бегством учёным пришлось столь стремительно, что сам Рябинин напрочь забыл о «кузнечике». С горечью глядя на громадную груду разнокалиберного камня, он и сам, как изваяние, недвижимо стоял на краю обширной каменной чаши.

По его словам, недели две назад в их Уральский институт палеонтологии пришло сообщение о том, что при разработке каменного карьера у села Кряжунова было обнаружено нечто совершенно непонятное, отдалённо напоминающее очень древнее захоронение.

Лев сразу понял, что эту истерическую сцену на случай провала задержанная заготовила заранее. Судя по всему, она рассчитывала, прикрываясь своим ребёнком, вызвать возмущение пассажиров действиями оперов, что могло бы ей помочь выйти сухой из воды.

Первое, что он увидел, – склонившуюся над «спящим» Стасом, который для маскировки завернулся в одеяло с головой, ту самую женщину с волчьим взглядом. Она осторожно приподняла край одеяла, укрывающего голову Крячко, и сунула туда правую руку, что-то держа в кулаке.

И еще Самойленко Шадрову-старшую может уложить на спину. Но уже в другом смысле. И в жестких переплетениях судьбы. И с Котляром Шадрова таскалась, и Самойленко к ней похаживал, может, и Баштана привечала, баба она, в общем-то, с изюминкой и огоньком…

Капитан поднялся, глянул по сторонам. Шадрова и директор кафе опасности не представляли. Игнат вернулся к наручникам, которые валялись на полу, поднял их, взял бугая за ноги, подтащил к его дружку и пристегнул их наручниками друг к другу.

Спустился вместе с Пашей, склонился над телом. Уши пельмешками, светлые волосы, крупная голова, сильная борцовская шея, крепкие с заметной кривизной ноги. И волосы в крови, и одежда. Под глазом синяк, губа разбита, ссадина на подбородке. И полное отсутствие пульса.

У серьезных борцов травмы ушей обычное дело. Боец уходит от захвата, с силой трется головой о жесткую поверхность, в травмированных ушных раковинах образуются пустоты, которые заполняются кровью, тканевой жидкостью, которая застывает, принимая формы, близкие к уродливым.

Оружие для Игната предмет одушевленный, и сейчас, держа пистолет в руке, он ощущал свой «ПМ» так, будто он был живым существом. Стрелять он умел, одно время очень серьезно тренировался.