Ночное небо прорезала ослепительная молния. Сян Бэй увидел что-то белое, распростертое на дне долины — судя по всему, это был мужчина. Лао Юй что-то сказал, но его голос потонул в последовавшем раскате грома.

Как только Шэнь Ко собрался повернуть голову, на спину ему легла мощная ладонь, а затем другая ладонь с огромной силой столкнула его с причала. Ноги Шэнь Ко взмыли в воздух, его тело быстро опустилось, и он упал вперед лицом в море. Под пирсом все усеяно острыми камнями, при ударе о которые головой смерть неминуема.

Мужчина открыл глаза. Его зрачки были полны ужаса, рот широко раскрылся, и он хотел что-то взволнованно крикнуть, но смог только хрипло выдохнуть. Ярко-красная трещинка на его губах внезапно привлекла внимание Шэнь Ко. Хотя внешность этого человека кардинально изменилась, Шэнь Ко все равно узнал его с первого взгляда

Прошло пятнадцать лет, остров Покоя затерялся в памяти людей, остров с храмом Мацзу исчез, оставив после себя впечатляющую и пугающую легенду. Но родители Шэнь Ко и двое других жителей, исчезнувшие вместе с островом, были постепенно забыты.

Название «остров Покоя» на острове Радости знал каждый. Пятнадцать лет назад этот остров в одночасье исчез. Эта новость потрясла весь остров Радости, жители отправили на поиски все рыбацкие лодки, они продолжались два дня и две ночи, но никаких следов не нашли.

Ему и в голову не могло прийти, что, когда он вернется в свой родной город на этот раз, его ждет кровавая буря и его жизнь изменится.

Ты единственная, кого я хочу соблазнить и кого можно соблазнить, процитировав эльфа.

Нравится нам это или нет, но наше прошлое — часть нас самих. Но мы можем двигаться вперед вместе.

«Навсегда» звучит довольно заманчиво.

Романтика — это не просто чепуха. Романтика дарит людям радость и надежду в формате красивой истории. Что может быть лучше этого?

Но как я могу удержаться и не поцеловать его, когда он не только прочитал, но и сделал пометки в одной из моих самых любимых книг?

В этом и заключается вся мощь поцелуев Колби Найта. Их можно почувствовать и даже ощутить их вкус без всяких прикосновений.

— Кто ты? — хрипло спрашивает он. Кто я? Странный вопрос от подобного чудовища. — Твоя смерть, — с безумной улыбкой сообщаю я.

— Твое будущее выйдет таким, каким ты сама его создашь. Если останешься со мной, я на каждом шагу буду помогать тебе бороться за осуществление всех твоих мечтаний. Если решишь, что твоя судьба — кто-то другой, я, несмотря на боль, отойду в сторону.

— Даже вампиры, читающие будущее по чьей-то крови, всегда говорят, что в любом случае каждый сам делает выбор в зависимости от того, что творится у него на сердце.

В этом темном мире бесконечной ночи мы имеем право на сладкие запретные мечты.

— И что мне с тобой делать? — Любить меня вечно? — сами собой двигаются мои губы. — Осторожнее с желаниями. Я ведь могу и согласиться.

— Ты — воплощение муки и соблазна, сила и могущество, проклятие и спасение, запертые в женском теле, которое следовало бы запретить.

Через мгновение яд пришел в полное действие, и по всей поверхности кожи дяди Шу пошли огромные волдыри и опухоли, которые взрывались как петарды. Дядя Шу превратился в облако песка, кусок дубины в его руке рассыпался вместе с ним. Половина команды первоклассных игроков была уничтожена.

Кто-то сунул ему в ладонь твердую бумажную карточку размером с кредитку. Инстинктивно поднеся ее к глазам, он увидел только тусклый белый цвет и, наконец, с большим трудом обнаружил две маленькие точки посередине. И все, больше ничего. Он перевернул карту и нашел более содержательную информацию. На том же белом фоне неэстетичным шрифтом были напечатаны четыре черные цифры: 8393

— Форма раны на указательном пальце правой руки покойного соответствует его нижним клыкам, при этом во ротовой полости присутствует кровь, но явных травм там не наблюдается. Судебно-медицинские эксперты полагают, что погибший укусил себя сам. Причина, по которой погибший укусил свой палец, вероятно, в том, что он хотел написать кровью имя убийцы.

Что же касается другого стакана, все еще стоящего на столе и пережившего агонию старик, убийца подумал: пусть он там и останется. Конечно, полиция проверит бы его на присутствие яда. Но это не так важно, все равно результат после вскрытия будет тот же. Он хорошо поймал момент и был уверен, что не оставил отпечатков пальцев, а значит, не было необходимости совершать лишние телодвижения.

Всегда говорят, что всего несколько минут в темноте позволяют глазам привыкнуть к окружающей обстановке. Но в месте, где совершенно нет света, такая идея казалась абсолютно наивной. Я словно провалился в пустоту, и связью с миром стали только пол под ногами, стена под кончиками пальцев, плечо Лабрадора и рука Сундука — но были ли это все еще Лабрадор и Сундук?

— Часто личность убийцы раскрывается из-за того, что кто-то вдруг засмеялся или сделал странное выражение лица. По отношению к мафии, которая таким образом проигрывает игру, не допустив ни одной ошибки, это несправедливо. Поэтому мы изменили правила, чтобы ночью каждый, независимо от того, убит ли он мафией или несправедливо казнен, должен закрыть глаза.

А Крытова действительно могли утащить в озеро. Одной рукой Спиридонов держал Крытова за волосы, а другой удерживал себя на плаву. Над озером туман, он плывет, тянет за собой покойника. Заплавает на середину озера, отпускает Крытова, труп скрывается в воде.

Кирилл расстегнул верхние пуговицы куртки, рукоять пистолета уже бросалась в глаза. Вытаскивать травмат он не торопился. В исходном положении пистолет закрывал сердце, вдруг охотник за людьми уже держит его на прицеле. Но стрелять преступник уже не станет. Потому что Кирилл остановился.

Кирилл вспомнил про пистолет в кармане-кобуре. Не привиделся ему человек в плаще, чертов охотник на людей на самом деле уходил с места преступления. Догнать его надо, пока не поздно. Нож у охотника, ружье, но кто ему сказал, что пистолет у Кирилла травматический?

Мужичина лежал с открытыми глазами, раскинув руки. Красные купальные шорты, голый торс. В животе несколько ран, и тело в крови, и шорты. Вокруг одной руки вилось банное полотенце, видно, соскользнуло с плеча. Вчера его лицо дышало здоровьем, а сейчас его кривила гримаса смерти. Кирилл узнал в нем одного из посетителей ресторана.

Крови не видно, но волосы растрепаны и гольф-воротник помят. Кто-то крепко держал ее за горло, она трепыхалась, лишенная воздуха, махала руками, цеплялась за перила, ноготь наращённый сломан. Сумочка на полу валяется, телефон из нее выглядывает, кошелек. И часы на месте. «Это не ограбление», – пронеслось в мозгу.

Лариса лежала в холле, положив руку на нижнюю ступеньку лестницы. Рукав кашемировой водолазки короткий, часики «Corum», бросились в глаза. Дорогой подарок, в сознании бегущей строкой пронеслась цена – миллион двести восемьдесят тысяч.

Хёнгён спокойно смотрела на «Мармеладного боба», впившегося руками в ее шею. Глаза его были затуманены, капилляры в них полопались. Мужчина еще больше злился от того, что она не реагировала на происходящее. Оскал на лице был на самом деле признаком страха, а не злости. Она уже видела такое раньше.

Она сидела в темной комнате и аккуратно, с трепетным почтением листала книгу. Читала слова, которые и без того знала наизусть. Нет, она права. «Мармеладный боб» ошибается, и это нельзя оставить без внимания. Книга может быть только у одного человека. Так и должно быть. Она права.

Однажды я увижу, как эти дома будут разрушены. Как и весь мир, пожалуй. Вокруг меня продолжают происходить изменения, и грусть в сердце с каждым разом все больше затирается. Я разучился привязываться к вещам и людям. Долгая жизнь подразумевает умение забывать.

В глазах дамы не читалось ровным счетом никаких эмоций. Даже на камни некоторые смотрят с большей теплотой. По изгибу рождественской сладости стекала кровь, но и это не нарушало душевного равновесия женщины. Она с легкостью закинула карамельную трость на плечо, словно это была клюшка для игры в гольф, и, замахнувшись, несколько раз ударила безжизненное тело.

Стены были изрисованы чем-то красным. На полу красовалась пентаграмма, на концах которой лежали мармеладки: была и в форме звезды, и в форме боба, акулы, яичницы… Ёнду, словно в трансе, повторял: «Мне нужна книга. Без нее ничего не вышло. Если б только у меня была книга…»

Руки, ноги, плечи и голова Чжуа текли, как сироп из французского тоста, и обволакивали собой маму. Разъединить их теперь было бы сложнее, чем достать карамель из стеклянной банки после жаркого лета. Тело женщины начало неестественно светиться, а колени подкосились, словно все кости растворились.

Можно было сколько угодно злиться на Стаса, но любовь к нему все равно была сильнее.

Стас научился контролировать свои чувства, но не умел избавляться от них. Он надеялся, что когда-нибудь просто перегорит, но сколько еще времени нужно будет для этого? Сколько еще ему придется украдкой смотреть на девушку за соседним столом и желать сказать ей что-нибудь приятное, хотеть коснуться ее, увидеть улыбку, предназначенную только ему?

— Приезжай, я тебя всегда жду, — сказала она перед тем, как он шагнул в зону досмотра. Колдун, оставляя за спиной самого близкого человека и родной город, впервые ощутил на своих плечах тяжесть расставания с ними.

Человек не всегда властен над своими чувствами. Он может пытаться их контролировать, не показывать, но бывает, что он ничего не может с ними сделать.

Каждый город был волшебен по-своему, каждый манил и звал разгадать его секреты. А над Калининградом продолжал разливаться янтарный закат, и запах цветущих лип казался еще более сладким в вечернем тепле.

— Что думаешь? — спросил он. — Что у мироздания отвратительное чувство юмора.

Дейл достал из кармана маску и замер – Вик обследовала свои карманы и поняла, что маску-то она и не захватила. Не привыкла к нравам этого сумасшедшего городка. – Не побрезгуете? – протянул ей Дейл свою маску. – Полли – не суеверие. Она существует. Стоит ей заметить кого-то без маски – и она сразу же бросается к нему и забирает с собой. И да, чума этому несчастному гарантирована. Я не шучу.

Окно на третьем этаже дома было открыто нараспашку, шторы печально развевались на ветру. Учитывая расстояние от дома до тела Стеллы, выпала она из окна не сама – ее кто-то столкнул. – Сволочи, – процедила сквозь зубы Вик, присаживаясь на корточки возле тела Стеллы и закрывая ей глаза. – Ничего, девочка, твари, убившие тебя, от правосудия не уйдут.

Небо утопало в звездах – снежные тучи к утру растащило. Деревья замерли, укутанные в иней, как в серебро. Аллеи Аллонского парка, привычные к дуэлям, были тихи и пустынны. Желтый, мягкий свет газовых фонарей рисовал круги на белоснежном покрывале из снега, которого за ночь прилично нападало. Хорошее утро, и отнюдь не для смерти, а просто хорошее. Хотя, за честь женщины и умереть не грех.

Руки уже застегивали крючки на ботинках. Она констебль, а это значит, что она закон и порядок, несмотря ни на что, даже на бешеную скорость поезда! Грабитель или убийца, проникший в соседнее купе, на такой скорости явно не будет выскакивать из поезда. Он предпочтет другой способ избавления от свидетелей – просто выкинет лер из купе, и все. Значит, надо спешить.

Что ее вырвало из сна, она в первый момент не поняла. Только лежала, прислушиваясь. И вот, звук снова повторился – громкий хлопок, за которым последовали сдавленные крики. Вик резко села на диване, приникла к слуховому окну и прислушалась. Какое-то бормотание, кажется, женский голос читал молитву. Само окошко было закрыто с той стороны – кто-то не поленился и заткнул его тряпками.

Больше Серой долины Вик заинтересовала статья в газете. Очень тревожная статья. Просто невероятно, что редакторы ее пропустили, потому что перспективы вырисовывались страшные. Или никто так больше не считал, кроме Вик? Отец часто говорил, что у нее живое воображение, и она часто видит все в негативном свете. В пример при этом он всегда приводил почему-то Хейга-младшего.

Она опять улыбнулась, но внутри у нее все сжалось. Кайра сделала несколько глубоких вдохов. «Ты идешь в воспоминание, на место преступления, не более. Тебе это не в новинку. Ты справишься!» Рей лежал молча, с закрытыми глазами. Его лицо расслабилось, дыхание стало ровным.

– Человеческому мозгу нужен паттерн, история, чтобы объяснить, что он видел, даже если картинки были обрывочными и неполными. Он ищет в них логику. С другой стороны, мозг не только добавляет то, чего не видел на самом деле, но и многое отфильтровывает. Тем не менее, все это регистрируется в нем и остается в памяти. Надо просто добраться до этих воспоминаний.