Я чувствовала себя актрисой, играющей роль умиротворенной гостьи, в то время как настоящая я лихорадочно просчитывала варианты развития событий.

Я легко вхожу в доверие к людям. Знаешь, этого не так уж и сложно добиться. Просто слушаешь людей и говоришь то, что они хотят от тебя услышать. В этом и весь секрет.

В моей работе много закулисных игр. Иногда приходится идти на компромиссы с собой, чтобы добиться успеха. Например, сливать информацию о новой коллекции конкурентам или работать по одному заказу одновременно на несколько компаний. Я, например, так и поступала. Очень забавно потом смотреть, как они грызутся в судах.

Расплата — это единственная валюта, которую принимает правда.

Атмосфера гламура, легкой истерики и нарциссизма.

Чистая, концентрированная сила. Зерна смололись с низким урчанием, наполняя кухню густым, терпким ароматом, который бил в нос, как нашатырь.

Я достала темную, почти черную, маслянистую арабику с яркими нотами горелого шоколада. Двойной экспрессо. Без колебаний. Без добавок.

Два часа. Время, чтобы превратиться из загнанного зверя обратно в частного детектива Татьяну Иванову.

Я стояла посреди своей кухни, вроде бы безопасного пространства, и чувствовала себя загнанным зверем. Воздух, врывавшийся сквозь дыру в стекле, пах осенней сыростью и… порохом? Или это было воображение, накрученное зловещей запиской?

Боря наблюдал за ней с места привала и испытывал странное и тревожное чувство. Ему хотелось каждое мгновение находиться рядом с этой девочкой, зорко смотреть по сторонам, чтобы быть готовым защитить ее от любой опасности. А что опасность затаилась неподалеку, в этом он не сомневался, даже чуял заранее ее кисловатый металлический запах.

Боря за свои четырнадцать лет в лагере ни разу не побывал и бывать еще месяц назад не собирался, а теперь, укладывая в кармашек просторного чемодана рулоны пластыря, пузырьки с йодом и с зеленкой, а также хрустящую упаковку с бинтом, он иронично рассуждал сам с собой: «Интересно, будут бить, или все ограничится издевками, как обычно?»

Стало ясно, что он готов рассказать им что-то очень интересное. Все разом притихли. Со стороны мальчишек кто-то о чем-то спросил вожатого. Тот принял еще более загадочный вид и заговорил низким, каким-то рокочущим голосом: – Вы знаете, что на этом месте было раньше?.. Вот, не знаете. Знали бы – не посмели бы так шуметь.

Высокий голос воспитательницы пятого отряда, студентки консерватории, запел военную песню, и ребята дружно подхватили ее, изо всех сил стараясь перекричать друг друга. Вдруг странное чувство словно обожгло Рите изнутри грудную клетку: она больше не вернется сюда, не увидит никого из тех, кто сейчас поет – точнее, вопит – в свое удовольствие. Эта страница жизни для нее закрывается прямо сейчас.

– Говорю тебе, это о-очень страшное место! – торопливо произнес сзади такой сиплый голос, будто его обладательница не вполне оправилась после ангины. – Когда расчищали территорию под лагерь, нашли несколько ям с человеческими костями. Костей было много, а черепушки – ни одной, представляешь?

«Война! Ой, мамочки, опять война!» А что еще могло прийти в голову пионерке Рите Осиповой почти четырнадцати лет от роду, когда ранним утром задолго до подъема пыльно-желтая радиоточка на стене вдруг сама по себе пробудилась, откашлялась и браво гаркнула на всю палату: «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой!»?

Гуров всмотрелся в лицо дяди Миши: будто спит человек. Напился и захрапел, сидя за рулем машины. Ни признаков разложения, ни странной позы, ни моря крови. Страшно только, что несколько часов назад этот человек рассказывал о своей дочери и любовался звездным небом, хоть и знал о том, что, скорее всего, не доживет до рассвета.

Помощник эксперта-криминалиста наклонил грузное тело дяди Миши вперед и удерживал, не опуская на руль. В спинке водительского сиденья зияла небольшая круглая дырочка, в которой виднелись рваные нити наполнителя. На спине продюсера был виден след от выходного пулевого отверстия.

И тут память Гурова проснулась. Год он точно не запомнил, а вот историю с барыгами, которые сняли с прибывшего поезда партию гранат РГД-5 и запалы к ним, действительно произошла. Кажется, были еще пистолеты ТТ. Или нет? Или все-таки были?

«Быкует», - определил Гуров и быстро прикинул расстояния от одного кресла до другого, от столика до атласной шторы, где был запасной проход, потому что если придется обороняться, то они наверняка схватятся врукопашную, и чтобы не проломить балконные перила, нужно будет резко оттолкнуть кресло назад и быстро подняться, чтобы занять более устойчивое положение.

Гурову вдруг стало очень неуютно. Что-то не складывалось. Куда мог деться хозяин дома? Вот так вот взять и оставить своих гостей одних? Приборов на столах гораздо больше, чем гостей. На некоторых тарелках Гуров заметил остатки еды, в каких-то бокалах оставался алкоголь. Но праздником и не пахло.

- А-а-а-а-а! – вдруг завопила Маша что есть мочи, и рука Гурова рефлекторно дернулась к поясу джинсов, где он обычно носил табельное оружие, если того требовали обстоятельства. – А-а-а! Наро-од!

Гурова, который заступил дежурить, выдернули с утра пораньше. На подъезде к городу, в посадках, нашли девчонку, лет пятнадцати-шестнадцати на вид, с разбитой головой. Документов у нее с собой не оказалось, а сказать девушка ничего не могла из-за того, что была без сознания.

Еще одним поводом для засады стало убийство, произошедшее в одном из районов города. Неизвестный попытался ограбить местного жителя, а когда тот оказал сопротивление, ударил его ножом. К несчастью преступника, у произошедшего оказалась пара свидетелей, которые опознали злоумышленника.

Четверых находящихся в доме мужчин уложили на пол со скрученными за спиной руками. Сопротивляться они особо и не пытались: то ли сработал эффект неожиданности – омоновцы подошли к дому бесшумно и ворвались внутрь внезапно – то ли задержанные сами поняли, что выступать здесь бесполезно.

Лев Иванович напрягся. И не зря. Потому что в следующую секунду мужчина резко оттолкнул его и бросился бежать вниз по лестнице. Гуров услышал, как вскрикнула Юлия, но ему было не до этого. Плюнув на рассыпавшиеся по полу подъезда бумаги, которые он взял для поддержания своей легенды, он побежал вниз.

Труп Олега Акимова действительно нашли в пруду у поселка чуть меньше месяца назад. Как установила экспертиза, в воде он успел поплавать примерно неделю. Обнаружили его с абсолютно пустыми карманами: без документов, кошелька, денег и телефона. Даже ключей от дома не было. Согласно заключению, смерть наступила не от утопления, а от смертельной раны на шее.

Схема преступлений во всех пяти случаях была одинаковая: неизвестные останавливали на безлюдной дороге машины, как правило, попрезентабельнее, расстреливали всех, кто в них находился, забирали все ценное, что есть, и скрывались. Потерпевшие, к слову, тоже были далеко не самыми бедными людьми.

Диана с Беном открыли беглый огонь из пистолетов. Один прятался за диваном, другая укрылась на правом борту. Они сняли глушители для большей эффективности. Мужчина, ступивший на борт, даже не успел выхватить оружие. Его отбросило обратно к трапу. Второй уже вскарабкался на трап, заметался, бросился обратно – в этот момент его и догнала пуля.

Нам действительно что-то подсыпали. Ловкость рук и никакого мошенничества. Уланов, кряхтя, поднялся. С перекошенным лицом, бледный, как смерть, он выглядел ужасно. Разговора не получилось. Бен переступил через ноги Вернера, переложил пистолет в левую руку и влепил правой в челюсть. Уланов рухнул, как подкошенный, потеряв сознание.

Это были никакие не работники спецслужб! Обычная шпана, которой хватает в любом уголке мира. Но сработали ловко. Машина неслась, как на гоночном треке. Голова трещала, судорога сводила ногу. Я делала попытку вытащить ее из зажима, но только получила кулаком в бок. - Лежи, сука! – зарычал человек в маске.

Грузовик вписался в поворот, водитель стал разгоняться на прямом отрезке дороги. И вдруг резко затормозил, стал выкручивать баранку вправо! Скрежетали тормоза, кузов занесло, и стальная махина перекрыла всю проезжую часть, заслонила мою машинку, внедорожник с охраной. Я застыла с открытым ртом, что за новости?

Я стояла под душем, яростно терлась мочалкой. Потом на кухне выпила рюмочку коньяка из засекреченных запасов. Нервная смешинка попала в рот. Нашли профессиональную шпионку! С опытом, навыками и умением принимать решения в любых ситуациях! Да я в подворотне теряюсь. Боюсь любого шороха. По жизни просто беспомощна!

- Да, он убийца, Софья Андреевна, - вкрадчиво вещал полковник. - Жестокий аморальный тип, странно, что вы его не раскусили раньше. Он изменял не только Родине, но и вам – есть факты, о которых вам, конечно же, известно. Он неоднократно поднимал на вас руку – особенно в нетрезвом состоянии. Вы же не станете и это отрицать?