Неудобный факт номер один: невозможно злиться на человека, который несет тебя с горы. Неудобный факт номер два: когда тебя несет с горы человек, к которому ты активно пытаешься не испытывать влечения, эффект бывает прямо противоположный.

Деми, у нас в Айвори-хаусе строгие правила, — резко заявил доктор. — Умение держать язык за зубами — одно из главных качеств, которые мы ожидаем от человека на вашем месте. Вам предстоит прибираться в определенных зонах, в которых не бывает никто, кроме членов нашей семьи.

По пути поглядывала по сторонам. Все сразу охватить не удалось, но одно я заметила наверняка: весь интерьер был выдержан в разных оттенках белого — кремовом, белоснежном, цвета слоновой кости и светло-бежевом. Первый раз видела настолько странный дом. Какое-то отталкивающее великолепие…

Что-то тут не так… Чувство было вполне осязаемым. Четыре года назад я попала в лапы негодяев, удерживавших меня в шкафу. Тогда во мне и развилась сильнейшая интуиция.

Бывают в жизни моменты — своеобразные развилки, когда стоишь, смотришь по сторонам и понимаешь: вот путь, который тебе нужен, а вот другой, по которому ты на самом деле хочешь пойти. Увы, порой нужная дорога оказывается самой болезненной.

Медленно развернувшись, я попыталась проникнуть взглядом в темноту. Мебель и торшер отбрасывали густые тени, картины на стенах выделялись черными пятнами. Человек опасается темноты не из-за отсутствия света, а потому что боится, куда его заведет воображение. Коснувшись стены, я с трудом нащупала выключатель, нажала на клавишу и отшатнулась, зажав рот рукой.

Мне не хватало цвета. Только сейчас я поняла, как много его было в моей предыдущей жизни. Теперь я существовала в мире ослепляющей белизны и боли.

— Подумай над словом, которое могло бы описать твои чувства ко мне. Хотя бы одно слово, детка. Я чувствую его горячее дыхание на своей шее. Крепко сжатую руку на моем горле. Его голос звучит низко и грубо, и все это заводит меня так сильно, будто мне в организм встроили ключ зажигания. Закрываю глаза и пытаюсь найти подходящее слово для чувства, которое испытываю рядом с ним. — Опьянение.

Сердце, которое мучается таким желанием, нельзя спасти.

— Я гораздо старше тебя, на что ты постоянно указываешь. Я исходил больше дорог, в основном темных. И усвоил, что как бы хорошо, по собственному мнению, ты себя ни знал, всегда остается место для сюрприза. Ты не можешь контролировать, что тобой движет. Единственное, что ты можешь контролировать, — это выбор, поддаваться этому или нет.

— Ты такая тихая, что я нервничаю. Что там происходит у тебя в голове? — Твои похороны.

В жизни, полной неискупимых грехов, самое худшее — оказаться в постели с врагом.

Гуров всмотрелся в лицо дяди Миши: будто спит человек. Напился и захрапел, сидя за рулем машины. Ни признаков разложения, ни странной позы, ни моря крови. Страшно только, что несколько часов назад этот человек рассказывал о своей дочери и любовался звездным небом, хоть и знал о том, что, скорее всего, не доживет до рассвета.

Помощник эксперта-криминалиста наклонил грузное тело дяди Миши вперед и удерживал, не опуская на руль. В спинке водительского сиденья зияла небольшая круглая дырочка, в которой виднелись рваные нити наполнителя. На спине продюсера был виден след от выходного пулевого отверстия.

И тут память Гурова проснулась. Год он точно не запомнил, а вот историю с барыгами, которые сняли с прибывшего поезда партию гранат РГД-5 и запалы к ним, действительно произошла. Кажется, были еще пистолеты ТТ. Или нет? Или все-таки были?

«Быкует», - определил Гуров и быстро прикинул расстояния от одного кресла до другого, от столика до атласной шторы, где был запасной проход, потому что если придется обороняться, то они наверняка схватятся врукопашную, и чтобы не проломить балконные перила, нужно будет резко оттолкнуть кресло назад и быстро подняться, чтобы занять более устойчивое положение.

Гурову вдруг стало очень неуютно. Что-то не складывалось. Куда мог деться хозяин дома? Вот так вот взять и оставить своих гостей одних? Приборов на столах гораздо больше, чем гостей. На некоторых тарелках Гуров заметил остатки еды, в каких-то бокалах оставался алкоголь. Но праздником и не пахло.

- А-а-а-а-а! – вдруг завопила Маша что есть мочи, и рука Гурова рефлекторно дернулась к поясу джинсов, где он обычно носил табельное оружие, если того требовали обстоятельства. – А-а-а! Наро-од!

Крупа быстро опомнился, но момент был упущен. Посмотрев на то место, где стоял Шубин, он не увидел его. Тогда он попытался отскочить в сторону, чтобы уйти со света, но тут раздался выстрел. Крупа упал. Ангелика вскрикнула и прижалась к закрытой двери, лихорадочно нашаривая ручку.

Ключ оказался слишком мал и не подошел к замочной скважине в ящике стола. Шубин с досады выругался. Он замер, прислушиваясь не столько к тишине в доме и даже не к звукам далекой канонады, сколько к своему внутреннему голосу. И тот выдал ему подсказку.

Налет на этот раз закончился, как ни странно, очень быстро, но полной тишины не наступило. Глеб отчетливо слышал, как стреляла артиллерия, разрывались снаряды, пущенные танками, слышалась практически не прекращающаяся автоматная и пулеметная стрельба. Наступление на город шло полным ходом.

Глеб сдвинул крышку и заглянул внутрь. Сработано было мастерски. То, что в гробу двойное дно, видно не было. Разве только высота самого гроба, которая была непропорциональна внутренней вместимости, да несколько небольших отверстий в нижней части могли навести на мысль о тайнике внутри изделия.

Глеб вернулся из разведки только под утро. Его и двух других разведчиков, которые ходили с ним добывать языка, уже и ждать перестали. Потому что – вышли все мыслимые сроки, исходя из которых, разведчики возвращаются с задания. Но Глеб вернулся вопреки срокам.

Отвлеченные КВ, немцы были шокированы появлением еще одного танка, который выскочив словно из-под земли, понесся вдоль окраинной улицы, стреляя во все, во что успевал достать при такой большой скорости и сминая гусеницами все на своем пути.

Я нашла тебя и хочу быть рядом с тобой. Всегда. Ты – мой якорь, и меня больше не унесет течением.

– А когда мы с тобой расстанемся, тоже будешь говорить, что я вечно недовольная и вредная? – А мы с тобой не расстанемся. Игорь произнес это с так легко и просто, и с такой уверенностью, будто говорил, что за окном идет дождь. У Вики не осталось сомнений, что так и будет: они не расстанутся, чтобы ни приключилось.

Удивительная девушка. Колкая, острая на язык, но одновременно с этим очень нежная. И красивая тоже очень. Прямо как его розы в саду, но в тысячи раз прекраснее всех этих капризных цветов.

Она не понимала в какой момент сделала этот шаг, если не от ненависти от любви, то от неприязни к симпатии, но сейчас рядом с Игорем чувствовала себя так, будто знает его всю жизнь.

– Вы… – Вика не смогла договорить. – Совсем обалдел, знаю. Но ты уж прости, это повторится. – Это мы посмотрим. Ладно, пойдемте работать, а то я вас оторвала от очень интересного разговора. – Но ты меня не отвлекаешь. – А вы меня да, – усмехнулась Вика и развернулась, чтобы уйти.

Кирилл посмотрел вслед удаляющейся Алисе. Единственной мыслью было, что, если судьба-злодейка и решит их развести, он сделает все возможное, чтобы нарушить ее планы.

"Деньги были до нас — и будут после нас."

«Желайте того, что можете себе позволить, ибо желание несбыточного не толкает вас к цели»

«Деньги — ценность, а значит, они лежат под замком и взять их можно, только имея ключ».

Прикрыв балконную дверь, вымотавшийся глава семейства прилег на кровать и тут же заснул сам. Проснулся он только через пять часов и тут же вспомнил про малыша, выставленного в коляске на балконе. Подскочив с постели, Кобылкин бросился к коляске. То, что он там увидел, повергло его в шок.

Следов отравляющих веществ ни в одном случае обнаружено не было. Значит, преступник не травил жертвы. Следов физического насилия, если не считать таковым сам факт расчленения, также не обнаружено. Ни синяков, ни кровоподтеков, ни переломов костей. Получается, жертв не избивали, следовательно, не могли забить до смерти.

Его задержал участковый, когда он копался в куче мусора, спонтанно организованной на территории частного сектора в пятидесяти метрах от третьего по счету места обнаружения свертка с фрагментами тел. При появлении участкового в форме, мужичок подхватил заплечный мешок и дал деру. Невзирая на немолодой возраст, бегал он быстро.

- А вот этого я вам делать не советую, - с угрозой начал Уваров, но договорить не успел. Мужчина сорвал куртку с вешалки и, как был, в тапочках, выскочил из квартиры. Дверь захлопнулась, Уваров чертыхнулся и крикнул, обращаясь к товарищу: - Давай за ним, живо!

Услышав новость, подполковник в прямом смысле лишился дара речи. Долгих две минуты он, молча, сжимал трубку внезапно вспотевшей ладонью, а перед мысленным взором пролетали картины, одна страшнее другой. Если это произошло с неизвестным ребенком, может ли он, подполковник Золотарев, гарантировать, что подобное не произойдет с кем-то из его детей?

- Леха, это что? – с трудом разлепив губы, прошептал Иван. - Похоже, нога, - выдал Алексей. – Черт! Ну и подарочек. - Чья нога? - Ты что, тупой? Человеческая нога, - от шока Алексей забыл про вежливость.

Субъект взревел белугой. Падая, он зацепился за ограждение. Помог второй рукой, пистолет запрыгал по асфальту. Занятно, соотечественники разгуливают по Британии с огнестрельным оружием? Все перемешалось в этом мире… Кравцов перегнулся через перила. Соотечественник висел, вцепившись в балясины, что-то матерно хрипел, пальцы срывались.

Кравцов вывернул руку, схватил чайник с водой, швырнул через стол. Не разогрел, к сожалению, кипяток был бы уместен! Чайник прорисовал дугу, а Горбунов допустил ошибку – утерял контроль! Тяжелый кухонный атрибут поразил в грудь, повалил продажного чекиста вместе со стулом!

Он обшарил бесчувственное тело. Пистолет и глушитель лежали отдельно, прикасаться к ним не стал. Ничего похожего на документы. Из брючного кармана извлек ключи на брелоке – видимо, от машины; поразмышлял и сунул себе в карман. - Ты серьезно? – прошептала Элли. - Пока не знаю… - он осмотрелся.

Кравцов возник за спиной у убийцы в тот момент, когда тот поднял ствол. Злодей что-то почувствовал, но обернуться не успел. Удар кочергой обрушился на макушку! Мысль мелькнула запоздало: не перестараться бы. Но хорошая мысля, как известно… Треснула кость, загнутый конец кочерги проник в голову. Злоумышленник рухнул замертво, не издав ни звука.

Они окаменели. Мурашки ползали по коже. Все было ясно изначально! Не могли агенты МИ-5 оставить квартиру без присмотра! Молодая женщина побледнела – дальше некуда. Дрожащие губы в тусклом свете отливали синевой.

Первым в нутро подъезда заглянул ствол пистолета – кажется, австрийский Глок-17, калибр 9 мм, дульная энергия 500 джоулей, емкость магазина 17 патронов. За пистолетом - нос его хозяйки, затем сама – напряженная, злая. Капля пота блестела на кончике носа и не падала. Особа была на взводе, как и ее пистолет. Такую энергию – да на мирные цели…

— Может быть, я поэтому всегда побеждал. Потому что не боялся. Я каждый раз рисковал жизнью. Я вышел из темноты… только когда нашел тебя.

Вот почему ты мне нужна, Лу. Ты и есть свет. Ты как солнце. На фотографиях ты всегда так и лучилась, как будто жизнь не приносила тебе ничего, кроме радости. И казалось, для кого угодно она может быть радостной, даже для меня. Как будто ты хотела взять от жизни все, не думая о преградах.

Брендан проводит руками по моим волосам, обнимает меня за плечи и притягивает к себе. Я словно падаю в бездонную яму и не хочу, чтобы падение рекращалось. Не хочу удариться оземь. Лучше падать, падать без конца… вместе с ним.

— У тебя разве никогда не было друзей? Или девушки? — Когда заводишь друзей или девушку, всегда боишься, что тебя бросят. Я не выношу этого, вот и приходится защищаться. — А от меня ты не защищаешься?

Он считает, что не заслуживает любви. А я только теперь поняла, как сильны и искренни его чувства.