Мой мир был запущенным садом, но я влюбился в прекрасную розу.

Любовь — это болото. Я давно увязла в нем и чем сильнее стараюсь выбраться, тем глубже меня затягивает. Именно об этом я подумала, когда увидела его. Я хотела заглушить свои чувства, но ощутила себя утопающей в болотной трясине.

Непонимание своих чувств - худшее, что может произойти.

Я не знала, что от меня останется, после того как я выплесну всю свою боль, все свои чувства. С одной стороны, мое прошлое, с другой - будущее. Они накатывали на меня гигантскими волнами, пытаясь утопить, пока я изо всех сил искала берега. Утопая в холодной воде, я старалась выплыть.

Мёртвыми или бессмертными мы возвратимся домой.

Сердцем трон не удержишь.

Самые яркие страницы истории пишутся чернилами безрассудства, а не бледной водой благоразумия.

Любовь... она далеко не всегда ландыши и сердечный трепет.

Победа, купленная путем насилия, превращается в преступление.

С императрицами не разводятся.

Стиснув зубы, Циян парировал каждый удар Ло Хэяна[…]он напоминал ветер, быстро меняющий направление, и в то же время гору, неподвижную и стойкую, потому ни капли не уступал бессмертному противнику. Это была словно битва дракона и тигра, случившаяся наяву.

— Ну а ты? — язвительно спросил Циян, вырывая кувшин из чужих рук, чтобы не присасывался. — Ты чего-нибудь боишься? «Уверен, что нет. Ты же бессмертный глава пика Мечей — безумец, жадный до битв». — Да. У Цияна чуть вино не пошло носом. Прищурившись, он посмотрел на Ло Хэяна, и когда его взгляд из недоверчивого стал выжидающим, мечник пояснил: — Потерять того, кем дорожу.

Тебе нужно взять себя в руки. Ты способен выжить в этом мире: ты прекрасно владеешь мечом и духовной силой, как посмотрю. Понимаю, тебе страшно, — и мне тоже, — но бегать всю жизнь мы не сможем. Беды этого мира рано или поздно настигнут нас, если не будем противостоять им.

«Никогда не подражайте даже Коко Шанель! Берите пример, но делайте по-своему».

«Не пытайтесь выглядеть моложе. Выглядите элегантно, это достаточно». В погоне за ускользающей молодостью многие женщины переходят грань разумного, выбирая одежду и макияж, которые им уже не по возрасту. Шанель призывала принимать себя и свой возраст с достоинством, подчеркивая, что истинная красота — в элегантности, а не в цифрах в паспорте.

«Женщине нужен тот мужчина, который способен решить ее проблемы, а не добавить свои». В молодости женщины часто выбирают «плохих парней», надеясь их исправить или полагая, что любовь всё преодолеет. С возрастом приходит понимание, что отношения должны приносить радость и поддержку, а не становиться полем боя или источником вечных тревог.

«Своей манерой одеваться я вызывала насмешки окружающих, но в этом и состоял секрет моего успеха. Я выглядела не так, как все. Это правило хорошо бы взять на заметку современным модницам, которые копируют растиражированные образы из глянцевых журналов и соцсетей, а в результате теряют индивидуальность, сливаясь в безликую массу».

«Чем больше вы трусите или сомневаетесь, тем более уверенным, даже нахальным, должно быть ваше поведение. Помогает». Шанель знала, о чем говорила, она не раз попадала в ситуации, когда от страха холодели руки, но никто из присутствующих не замечал этого. Коко вела себя так, будто происходящее ее нисколько не волнует. Это умение очень пригодилось ей в жизни.

«Мода диктует только глупцам. Умным она подсказывает».

Адма – крепкий орешек, её трудно переварить. Чтобы справиться с ней, требуется решимость, мужество и лужёный верблюжий желудок.

Для него это было игрой, такой же увлекательной, как и покер, только карты в её колоде – живые люди, а на кон ставится сама жизнь.

Жизнь, в конце концов, – та же игра в покер, где вместо карт и фишек – события и люди.

Всему миру известно, что истинная красота заключается прежде всего в добродетели, которая украшает сердце и душу.

Потому что вы все в курсе, что такое добро и зло, что такое хорошо и плохо, если, конечно, у вас были хорошие родители и учителя, в общем, те, кто это мог пояснить. А если нет, что ж. Не завидую, если однажды наши пути пересекутся. И мне не хотелось бы, чтобы завтра, на Хэллоуин, Конни оказалась на моём пути. Боже, пусть она уйдёт оттуда. Боже, пусть уйдёт. Иначе я не смогу остановиться.

— Знаешь, все мы в каком-то смысле носим костюмы и маски, — произнёс он. — Притворяемся кем-то, кем подчас не являемся. Понимаешь ведь, верно? — Как не понять. Стандартное клише для любого фильма ужасов, — отозвался Чед. — Там всё начинается с обмана, притворства и лжи. — Верно. А почему ты вспомнил фильмы ужасов? — Ночь сегодня такая.

— Жизнь — жестокая сука, — сказал Хэл. — Если бьёт сразу насмерть, считай, тебе повезло. А чаще ранит смертельно, но не добивает. Он бегло осмотрел гостиную, поглядел на мёртвую девчонку в костюме вампира с багровой переломленной шеей, потом на Милли, лежавшую в коридоре — интересно, убил он её или только оглушил?

Мы доехали за час, погуляли по пляжу. Я был с ней ласков и внимателен, и снял рубашку, чтобы накрыть её плечи от ветра. Она очень внимательно посмотрела на моё тело: на торс, обтянутый футболкой, на руки. Она не знала простой истины. Сильный мужчина хорош, только когда он на твоей стороне. Иначе — подумай, хватит ли у тебя сил завалить меня нахрен, чтобы в случае чего сбежать.

Если так случалось, что Хэл видел в газетах или в документальных передачах, что кто-то из опытных, матёрых маньяков якобы не способен рассказать детали того или иного убийства, потому что с него прошло пять, десять, пятнадцать лет, Хэл смеялся. Он знал, что эти подонки лгут, потому что такое никогда не забывается. Память убийцы — вещь очень цепкая, как болото или липкая лента для ловли мух.

… какой-нибудь урод, который с виду кажется приятным парнем, а на деле попросит тебя сесть к нему в машину, потому что у него там прелестный щенок — он как раз благодарен тем взрослым, которые говорят: эй, моя дочка ещё слишком мала для таких передач. Так что не вижу ничего дурного в паре-тройке страшных сказок. Они учат кое-чему важному. Например, умению бояться.

— Какой хорошенький! — восхитилась Галина. — Сын полка? — Скорее уж, дочь, — непривычно спокойно ответил Потапов. — Привезли из квартиры Лавренюк. Дочь старушки сказала, что это котёнок Эльвиры.

Тоже мне, тимуровцы нашлись! Октябрята предпенсионного возраста!

— Куда наша мадам запропастилась? Только что рядом сидела и вдруг растворилась в воздухе. Без неё и «Борщ» наш совсем не тот.

— Коллега, на танцы идём? Попрыгаешь в ритме диско, и массаж не понадобится.

— Не женщина, а бригантина «Королева Марго», — рассмеялась Лена. — Интересно, что она забыла в этом санатории? Ей по статусу минимум Карловы Вары. Да, судя по тому, что на ней надето, по деньгам тоже.

Эти шесть лет без нее я не жил. Я выживал, создавал иллюзию благополучия. Забыть Хлою — мою лучшую подругу, лучшую часть меня, мою первую любовь — не вышло, как ни пытался. Стоило ее увидеть, как в памяти снова всплыли картинки из прошлого — наши посиделки у нее дома, прогулки по полю с подсолнухами… и тот роковой вечер. Да, я повел себя как кретин, но теперь не собираюсь никого не слушать.

Меня невыносимо тянет к этой девушке. Девушке, которую я люблю так, как никого и никогда не любил. Наш первый за шестилетнюю разлуку поцелуй несколько недель назад закончился тем, что она попросила больше так не делать. Пора сообщить ей, что я не собирался соблюдать это правило.

В очередной раз я чувствую, как Хлоя идеально мне подходит. Как приятно мне держать ее за руку, как волнительно я себя ощущаю, когда она, задумавшись, закусывает нижнюю губу. Я люблю в ней абсолютно все. И даже если сейчас она скажет мне, что у нас ничего не получится, я не перестану этого чувствовать. Никто у меня это не отнимет.

Она злится, и это еще больше сводит меня с ума. Видит бог, я ничего не могу с собой поделать — мне хочется поцеловать ее прямо сейчас. Заставить замолчать, накрыв ее губы своими. Ощутить их жар и узнать, станет ли она сопротивляться или сдастся мне, как раньше. Вымаливать прощение. Ей следует наконец понять, что я никогда не перестану ее любить.

— Сообщаю, что уже успел соскучиться по тебе. — Не переигрывай, прошла всего пара часов. — Следишь за временем, которое провела без меня? — Считаю минуты тишины и покоя.

Я и не представляла, как на самом деле соскучилась по Джеймсу. По моему Джеймсу. По тому соседскому мальчишке, который вечерами проскальзывал ко мне в комнату, пока моя мама, которая не разрешала нам видеться, была на кухне. По тому, кто заставлял мое сердце биться чаще. По тому, кто любил меня не за что-то, а просто так.

Надо же, в первый день умудрилась попасть в любовный треугольник, хотя планировала отсидеться до конца учебного года без скандалов и интриг. Но, видимо, это не моя сущность.

Сделать можно все что угодно, — задумчиво сказала я. — Главное — поставить цель.

— Тея, ты самый главный оптимист, которого я знаю. Все будет хорошо! — А ты самая главная мечтательница, — улыбнулась я. — Тогда давай мечтать вместе.

А зачем следовать трендам? Гораздо круче их задавать самим.

Все-таки жизнь — удивительная штука: парень из параллельного класса оказался тем самым загадочным соседом, который вяжет на спицах.

В ответ человек в дверном проеме еще три раза выстрелил из пистолета. Но уже не в воздух, а поверх голов начальника аэродрома и остальных людей, стоявших с ним рядом. Люди шарахнулись в стороны, кто-то в испуге упал на землю.

И тут произошло то, чего никто не ожидал, за исключением, пожалуй, Эжена. Вдруг раздался едва слышный хлопок, в комнате запахло сгоревшим порохом, Кольт резко и судорожно дернулся, повернулся и с удивлением взглянул на Эжена. В руке у того был пистолет с глушителем.

Спектакль, устроенный спецназовцами, выглядел настолько естественно, что к ним вскоре подошел милиционер и суровым голосом велел прекратить безобразие и убираться. – Сейчас уберемся! – весело ответил милиционеру Богданов. – Вот только прикончим эту бутылку, и все! Все, командир, все!

Шпионский псевдоним этого человека был Дауд. Несколько лет назад он был заслан в Армавир из одной западной страны. Притом не один, а вместе с тремя такими же, как он. Все это были люди подготовленные, специально обученные. Иначе говоря, профессионалы.

Он нажал еще одну малозаметную кнопочку, и из-за зеркала заднего вида, приделанного вверху салона, бесшумно возникла какая-то штука с маленьким стеклянным глазком. – Что это? – спросил Марсель. – Портативная видеокамера, – пояснил Эжен. – Очень удобная вещь!