У меня есть я, лучше уже всё равно никого не будет.

Каждый человек должен плыть сквозь бурю в одиночестве – только так и можно научиться плавать.

Это была одна из любимых игр Рейхан в городе – представлять себе, что знакомые улицы тянутся вперёд до бесконечности, проходя сквозь другие страны и даже континенты, и что однажды, если сильно захочется, можно будет по ним уйти.

Невозможно заставить человека полюбить, но можно устроить ему случайную встречу с тем, кого он полюбит.

Зои начинала убеждаться, что стоит в спальне мейнардского серийного убийцы. Ей нужно уходить отсюда. Она заталкивала одежду обратно, и тут ее внимание привлекло нечто другое. Черные прямоугольные контуры под кроватью. Обувная коробка. Трясущимися руками Зои вытащила коробку и подняла крышку…

Мужчина замешкался еще на секунду, и Майки начал интересоваться, нет ли у него причин мешкать. Не тот ли это человек, которого они ищут? Он повернул фонарик, луч высветил одежду водителя. Его рубашка была заляпана соусом барбекю или чем-то в этом роде. Майки сдвинул луч вверх, к лицу…

Ей хотелось, чтобы она могла вернуться в прошлое и сказать братику: теперь она понимает. Что наконец-то осознала, какой страшной бывает темнота. Потому что в настоящей темноте тебе остается лишь твое воображение.

Соотношение – штука деликатная. Слишком много формалина – и ее тело станет жестким, с ним будет не управиться. Слишком мало – и через несколько лет она начнет разлагаться. Он хотел провести с ней все свои дни до конца. Можно ли экономить на формалине? Что важнее – гибкость или лишние десять лет в его обществе?

Не знай Тейтум заранее, что женщина мертва, он решил бы, что она просто наслаждается солнечным днем. Подойдя ближе, агент увидел, что тело усажено в такую позу, будто женщина закрывает лицо руками.

– «Лучше б умерла Алисия»? Ничего себе! – Так он и сказал. – И Алисия это слышала? – Конечно! А потом шепнула мне: «Он убил меня. Папа только что убил меня». Никогда не забуду ее слов!

Мужчина в темном снова там. Он появился сразу после того, как Габриэль уехал на работу. Я принимала душ и увидела жуткую фигуру из окна ванной. Сегодня он расположился поближе к дому, возле автобусной остановки, – словно в ожидании транспорта. Интересно, кого этот тип пытается одурачить? Я быстро оделась и пошла на кухню: из того окна лучше видно. Однако мужчина исчез.

Почему мама так поступила? Этого я уже никогда не узнаю. Раньше я думала, что мама хотела совершить самоубийство. А теперь расцениваю ее поступок как попытку убийства. Ведь, помимо мамы, в салоне машины находилась еще и я. А может, она собиралась убить только меня, а не нас обеих? Впрочем, нет. Это уже слишком. С чего бы ей желать смерти собственной дочери?

Как же я ошибался! Тогда я еще не знал этого, но было уже поздно: образ отца прочно засел внутри меня. Я внедрил его в себя, спрятав в области бессознательного. Куда бы я ни бежал, я нес его с собой. В голове звучал адский, неумолимый хор из размноженных голосов отца: «Бестолочь! Позор! Ничтожество!».

Я – Тео Фабер. Мне сорок два года. Судебным психотерапевтом я стал из-за того, что крупно облажался. И это чистая правда, хотя, конечно же, это не то, о чем я говорил на собеседовании.

Это казалось единственным логичным объяснением всего случившегося. Иначе зачем ей связывать любимого супруга и стрелять ему в лицо в упор? И чтобы после такого не было раскаяния и объяснений? Она вообще не говорит. Сумасшедшая, не иначе.

– Приведи мою дочь сюда, и я скажу ей это лично. Ярдли долго молча смотрела на него, недоумевая, как она могла любить вот такое? – Эдди, уясни вот что: я скорее умру, чем позволю ей встретиться с тобой. – Возможно, ты все равно умрешь, – усмехнулся он.

Какое-то мгновение Ярдли молча смотрела на дочь. – Да, мы его обязательно найдем. – Если он действительно подражает Эдди, для него высшей наградой, возможно, будет расправиться с нами, – спокойным тоном произнесла Тэра, уставившись себе под ноги. – Убить семью Эдди Кэла.

– Тут существует один-единственный путь. Эдди Кэла должны казнить. Он предпочтет умереть, но не выдать информацию задаром, поэтому вы можете отмахнуться от него, посчитав, что он говорит неправду, или… – Или? – Или дать ему то, что он хочет. – А что он хочет? – Вас.

Ярдли остановилась перед дверью в спальню. Двустворчатая дверь с бронзовой фурнитурой. Она мысленно представила себе, как Айзек утром распахнул обе створки… и увидел то, что увидел. Взявшись за обе ручки, она толкнула двери, как это сделал бы ребенок. Казалось, комната встретила ее безмолвным криком.

Ее бывшая начальница, вышедшая в пятьдесят лет на пенсию и открывшая ресторан, как-то посоветовала ей: «Покажешь свои чувства – и ты просто эмоциональная женщина, которой нельзя доверять. Будешь держать их в себе – и ты холодная сука, которой нельзя доверять. Выбирай, что тебе больше нравится».

Эдди Кэл. По профессии он был художником и скульптором. Из тех, кто всегда ходит в джинсах и футболке, заляпанных разными красками. Ярдли очень любила это в нем – полное безразличие к мнению окружающих. Она находила это неотразимым. Лишь потом, когда всплыли совершенные им убийства, Джессика поняла, что у него это получалось бессознательно.

Теперь английские колонии непосредственно граничили с юга с двумя государствами буров. С севера, впрочем, тоже. И с востока, и с запада. Исторический опыт показывает: соседство с англичанами никого не доводило до добра. А уж полное окружение англичанами...

Особо напоминаю: дикий террор в ходе сипайского восстания происходил в те самые годы, когда англичане поднимали шум до небес об «ужасах российского крепостного рабства» и проливали реки крокодиловых слез о судьбе поляков, «стенавших под русским игом»...

Военные и штатские в равной мере вершили кровавый суд или убивали туземцев без всякого судебного разбирательства, независимо от пола и возраста.

Французские войска состояли из французов. Турецкие – соответственно, из турок. Сардинские – из итальянских. Что до британцев, изрядную часть их воинства составляли не этнические англичане, вообще не жители Британских островов и не подданные Великой Британии. Навербованные в Европе наемники – немецкие, фламандские, польские и чешские. Ну вот не любила Англия воевать собственными руками!

Но меня не отпускает одна мысль: а как быть с теми десятками миллионов (так!) трупов индийцев, на которых, словно на питательном растворе, и выросла промышленная держава номер один – Великая Британия. И долго удерживала это первенство.

Мебель, одежда, товары всех сортов летели через окна на улицы и сгребались теми, кто там находился... На улицах лежали трупы старых и молодых, богатых и бедных, которые погибли, защищая свой город... Весь день саперы заняты были тем, что жгли город, а солдаты и лагерная прислуга тащили все, что плохо лежало.

Мне хотелось запечатлеть в своей памяти то, что сейчас происходило между нами, как фильм, чтобы в будущем пересматривать его снова и снова.

Момент, когда он поднялся и подошел к доске, чтобы написать там мое имя, показался мне настоящим облегчением. Значит, мне не нужно больше думать о том, что впервые в жизни я почувствовала к кому-то настолько сильное притяжение.

Сто двадцать три минуты любви, боли и Райана Гослинга, который вносил свою возлюбленную в дом, построенный своими руками. В реальной жизни вы не целуетесь под дождем и вас не носят на руках.

Между тем я хотела заверить его, что он может потратить хоть все время в мире на разговоры со мной. Хотела, чтобы он чувствовал себя со мной в такой же безопасности, как я с ним с самого начала… хотя страх, что он опять меня бросит, таился в глубине моей души и, вероятно, даже останется там еще на какое-то время.

Я верю в большую любовь, Эверли, — таким был ее ответ, когда я однажды спросила, зачем она снова и снова начинает новые отношения. — Где-то там есть моя вторая половинка. Мне просто нужно ее найти.

Сначала вы предлагаете соискателю некую гипотетическую ситуацию, а когда он предложит свое решение, надо его спросить о прошлом личном опыте поведения или решения в похожей по смыслу ситуации. Случился ли у него успех, провал или пришлось принимать сложные решения. Если в реальности соискатель повел себя так же, как в гипотетической ситуации, картинка сложится.

Любое собеседование с незнакомыми людьми кандидат воспринимает как экзамен, что и обеспечивает отрицательные эмоции. Человек не всегда понимает, правильно ли он описал себя в резюме, что считать личными достижениями, а что — глупость. И естественно, человек находится в дополнительном зажатом состоянии, тем более если он не привык врать.

Итак, что мешает оценить качества одного человека с другим в процессе прямого разговора без посредников? Когда общаются двое или немного больше человек, они друг на друга смотрят, друг друга слышат, но, кроме этого, у каждого есть еще определенная эмоциональная оценка собеседников в этот момент. Управлять своими эмоциями на 100 % мы не умеем, эмоции всегда присутствуют.

говорить об оценке вовлеченности достаточно сложно. Вовлеченность — не компетенция, а состояние мозга и души. Иногда заказчик говорит: «Я хочу горящие глаза». Очень хочется вполне серьезно выяснить, на выполнение какой задачи будут влиять «горящие глаза», почему они должны «гореть», как заказчик увидит «горящие глаза», попросить его привести примеры диагностики: глаза «горят» или нет.

Для любого бизнеса персонал — основной капитал, потому что он приносит прибыль компании. Это значит, что, оценивая возможности новичка, мы явно или неявно задаем вопрос: насколько уместным и эффективным для бизнеса будет включение конкретного человека в коллектив, работающий над решением определенных задач.

Оценка персонала началась не одновременно с появлением бизнеса в России, а значительно позднее. Условия на рынке труда диктовали те, кто быстро подстроился под новые реалии и просто мог обеспечить людям какой-то доход. Оценивать персонал было абсолютно незачем, да никто и не понимал, что это такое. Первые бизнесмены в России действовали как кому вздумается.

Но, как это ни нервировало, по какой-то причине больше всего беспокоило меня не это, а нарисованные Джейком бабочки. Гараж был заперт на висячий замок. Джейк никак не мог проникнуть туда без моего ведома. И все же я снова и снова рассматривал рисунок, и узнавались они безошибочно. Каким-то образом он их видел. Но как и где?

Я прикрыл глаза, и мы оба лежали молча так долго, что я уже решил, что Джейк наконец заснул опять. В какой-то момент я вытянул руку вбок и осторожно положил ее на одеяло поверх него, словно чтобы убедиться, что он все еще там. Что мы по-прежнему вместе. Моя маленькая, израненная семья… – Шепчет, – тихо произнес Джейк. – Что? – Шепчет. Оно шепчет у моего окна...

А рядом с собой в своей спальне Джейк изобразил еще какого-то человека. Маленькую девочку, черные волосы которой почти сердито свесились набок. Ее платье было усеяно синими пятнышками, оставляя остальное белым. Красные царапинки на одной коленке. И улыбка росчерком-птичкой.

– Несколько недель назад Нил разбудил мать посреди ночи. Сказал, что видел за окном какое-то страшное чудовище. Занавески были раздернуты, как будто он действительно выглядывал наружу, но там никого не оказалось… Аманда ненадолго примолкла. – Он сказал, что оно ему что-то шептало.

Человек, которого Пит в конце концов поймал… Хуже всего то, как прозвали его газетчики. «Шептальщик». Это основывалось на том, как Картер втирался к доверие к своим будущим жертвам – уязвимым и беспризорным детям – перед тем, как захватить их. Он тихо разговаривал с ними через окно по ночам.

Тогда-то я и начал смотреть на дом совсем другими глазами. Да, вид у него был старомодный и малость перекошенный, но это придавало ему некий дворняжечий шарм. И то, что раньше представлялось сердитым взглядом, теперь казалось просто настороженностью, словно дом когда-то в прошлом обидели, и вам следовало постараться, чтобы завоевать его доверие. Характер, предположил я.

Все ищут поддержку и требуют ее: от мамы, мужа, собственных детей. Но задумайся, разве ты имеешь право требовать это от них? Может, они не умеют или просто не понимают, что она тебе в принципе нужна, ведь каждый человек самостоятельно справляется со своей жизнью?! Предлагаю научиться самим поддерживать себя и не ожидать от других поддержки, иначе это приведет к обидам, претензиям и упрекам.

Три года я живу в состоянии свободы. И да, за это время происходило много разного: и выгорания, и тупики, и финансовый потолок, и страхи, и слезы. Но если бы со мной случилось то же самое, да еще и в два раза хлеще, я бы повторила, потому что у меня будет свобода!

В офисе тебя подгоняет начальство: «Быть к 9, иначе уволю!», а на фрилансе тебя некому подгонять, и тут включается та самая ответственность за свою же жизнь. Ты сама приучаешь себя работать в конкретные часы. И работаешь так же много и так же долго, как и любой другой человек! Поэтому на фрилансе непросто, здесь не лафа.

Одиночество — это ходить на работу в офис в коллектив, который далек от твоего мировоззрения и ему наплевать на твои мысли, цели, желания. Одиночество — это когда друзья приходят в гости только для того, чтобы выпить и посмотреть сериальчик, и, кроме этого, вам нечего друг другу предложить.

Есть три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: как горит огонь, как течет вода и как человек наслаждается своей свободой в любом шаге.

Перед тем, как сесть за эту книгу, я поставила себе амбициозную задачу: изменить отношение жителей нашей страны к фрилансу, а именно — к онлайн-работе. Развеять мифы, ответить на беспочвенные претензии, поставить под вопрос неаргументированные позиции в отношении фриланса.