Еще ни разу за все годы мне не удавалось проникнуть в покрашенное зеленой краской, находящееся все время на замке здание. Сегодня – невероятное везение. После долгих звонков дверь открывает церковный служитель, и мы заходим внутрь. Глаза постепенно привыкают к темноте, и я вижу то, что приводит меня в ужас: с черных, закоптелых стен осыпается штукатурка. Я нахожусь в центре пожарища...

Вот так он обычно и поступал. Запугивал. Вызывал страх. Прогонял людей. Но в глубине души оставался испуганным маленьким мальчиком, который знал в жизни лишь борьбу. Он сражался, чтобы защитить свою семью и тех, кого любил, воевал против общества, которое забыло о нем и с самого рождения лишь от него отмахивалось.

Я никогда не выпущу твою руку, в вечной тьме или где-то еще.

Надежда – это молчаливое, страстное желание, чтобы все получилось так, как мечтаешь...

Мы были мальчиками Карилло. Тремя братьями, рожденными в хаосе и боли. Пережившими трагедию и потерю. Связанными узами крови и нерушимой, безоговорочной любовью, до самого конца.

Нас так сильно тянуло друг к другу, что, похоже, даже воздух потрескивал.

Ведь причиняют боль только тем, кого любят.

Тут-то и произошло нечто совершенно непредвиденное. Полицейский седан налетел на металлическую конструкцию, непонятно откуда взявшуюся посреди поля и присыпанную землей. Его развернуло и бросило в сторону, прямо на патрульную машину.

Клиент был взят прямо при въезде в Реутов. Без шума и почти без сопротивления. По стечению обстоятельств именно в том месте таксист решил снова пополнить запас горючего, а пассажир захотел размять ноги и посетить уборную. Там его и повязали.

Лев Иванович обратил внимание на способ, которым преступники связали свою жертву. Они использовали нейлоновые хомуты-стяжки, которыми обычно фиксируются кабели. Почему такой странный выбор, не веревка?

Состояние трупа вызывало ужас даже при беглом осмотре. Патологоанатом сказал, что парня пытали долго и изощренно. Это были не профессионалы из определенных структур, дилетанты, но совершенно лишенные чувства сострадания и даже доли благоразумия.

В пять утра поступил звонок от дежурного. Он сказал, что автомобиль «хонда» синий металлик найден в районе Старо-Марковского кладбища, предложил приехать туда. Его слова прозвучали так, что Веденеев сразу понял: сына живым он не увидит.

Перед уходом сына разговор дошел до серьезной ссоры. Мать даже пыталась запретить ему покидать дом, но разве в девятнадцать лет это сработает? Иван ушел, хлопнул дверью.

…в Армянском квартале над горьковатым дымком от тлеющего хвороста всегда витает торжествующий хлебный дух. Это во дворах хозяйки пекут в специальных, врытых в землю печах – тонирах – благословенный лаваш.

…хозяйки после стирки белья не выливали воду, а использовали ее для мытья полов и окон. Через пороги открытых дверей вода стекала на улицу, ею пропитывались каменные плиты площади, брусчатка мостовых, трава вокруг деревьев, и вот эти-то ожившие под дождем запахи иерусалимского мыла, сваренного по старинным рецептам, до сих пор поднимаются от камней, от земли и травы Еврейского квартала.

…к аромату кофе, который вам предложат в любой лавке, обязательно будет подмешан запах купюр – тот самый, который мы вдыхаем, держа в руке пачку новеньких ассигнаций...

…тревожащий, тонкий, всепроникающий запах ладана царит не только в храмах и церквах, но и на улицах Христианского квартала.

…самый долгий и меланхоличный кадр я задержала бы на простой деревянной стремянке, что уже лет сорок стоит на портике над входом в храм Гроба Господня. Это рабочий вставлял стекло в окно, да так и забыл стремянку, растяпа. А теперь, чтобы снять ее, должны собраться представители всех конфессий, меж коими поделены приделы храма. Ибо, согласно договору, никто не имеет права на малейшее изменение в

Любой честный литератор относится к своей стране как к возлюбленной шлюхе, с которой нет сил расстаться. Я не исключение, но, кроме всех других нелепых привязанностей, у меня здесь есть Иерусалим.

Каждый из нас – злодей в чужой истории.

– Я люблю тебя, кролик. «Кролик, – думает Юлия, – как-то мило и как-то унизительно». – Я тоже, – говорит она. Не потому, что это правда, а потому, что это правильный ответ.

Есть такая поговорка, ее мне говорила бабушка: «Душа у него нараспашку». Я точно знаю, каково это. Я одна из стаи. Та, кто смеется над другими, чтобы не смеялись надо мной. Та, кто атакует других, чтобы никто не заметил, насколько я на самом деле слаба. Правдоподобная ложь с большими карими глазами, которая выглядит так невинно.

Знаешь, издевательства обычно как тлеющий огонь. Это то, чего ты не замечаешь на поверхности, иногда совсем не видишь, – она делает паузу и смотрит на него. – Но эти записи похожи на розжиг, – Кристин вытягивает шею, чтобы она хрустнула. – Я имею в виду, я знала, что издевательства – это проблема, конечно, я знала это, но масштабы сильно отличаются в наши дни от того, что было раньше.

Отрицание истины еще никому не приносило пользы.

Иногда самая отважная вещь, которую только можно представить - это проснуться, выбраться из постели и продолжить жить, учась делать заново те вещи, что давались раньше без труда.

Самые ужасные чудовища зачастую скрываются за красивой внешностью.

Доделывайте по максимуму всё до переезда. Либо возьмите паузу, максимум на шесть-девять месяцев. Как показывает практика, этого вполне достаточно, чтобы восстановить запасы и докупить все запланированное. Ну или хотя бы подыскать приемлемые аналоги, а не самые дешевые.

Гостиная — одна из первых комнат, с которой надо начинать дизайн. Именно она определяет общий стиль и направление интерьера всего дома.

Я обратила свой взор на раскладки стилистов и отчетливо поняла, что их можно и нужно использовать в интерьере. Уж стилисты изучили все цветовые сочетания вдоль и поперек. Зачем изобретать велосипед?

Я не против серых или бежевых интерьеров, вы не подумайте. Очень даже наоборот, двумя руками «за». И знаете почему? Потому что они универсальны! К ним можно подобрать любые цветовые акценты. Вот только какие? Именно поэтому на подобные вопросы я всегда отвечаю: «Подберите цветовые палитры и посмотрите сочетание».

Весь свой опыт и знания о дизайне интерьера я раскрыла в этой книге! Вам больше не придется искать в миллионах противоречивых источниках информацию о правилах сочетания и этапах ремонта. К тому же, многие принципы сформулированы только мной. Все, что по крупицам я собирала 20 лет, теперь в вашем распоряжении для самостоятельного ремонта. Настоящая формула идеального интерьера.

Рано или поздно каждого, кто планирует ремонт, посещает вопрос: как сделать свой дом уютным? Какие есть правила? Буквально семь пунктов — и ваша жизнь уже не будет прежней!

Если Мартын – ментовской агент, он мог пообещать Лесе отпущение грехов. Ну, а чем он еще мог ее купить?.. Вряд ли Мартын похож на идиота, но Ялик, похоже, готов был использовать любую возможность, чтобы спровоцировать его на ошибку.

Дверь открылась, и комната наполнилась хрустальным сиянием порочной чистоты. Леся стояла перед ним с распущенными волосами, в длинном прозрачном халате на голое тело, запах желания, смешанный с ароматом французских духов, глубоко проник в его сознание.

Он выходил в крайнюю точку на одной линии с противником, чтобы не оказаться в клещах. И как только добился своего, резко свернул вправо. Губастенький разгадал маневр, принял стойку, собираясь встретить его мощным ударом.

Удар оказался еще и мощным, слышно было, как что-то хрустнуло в грудной клетке. Щекастый упал, попробовал подняться, но у него остановилось дыхание, он в ужасе вытаращился на Мартына.

Он стоял к ней боком, нижнюю часть тела скрывала спинка дивана, а верхняя была обнажена. Мощная шея, на сильных рука бугрились трицепсы, напряжены были и мышцы спины. Он поступательно двигал бедрами, ногами упираясь в пол, его голая задница мелькала перед глазами.

Мазай только схватился за штангу, когда тяжелый баскетбольный мяч с силой ударил его в голову. Мазай надавил на штангу, но слабо и не в том направлении. Эффект внезапности не сработал, и атакованный Альберт легко выровнял ситуацию, толкнув штангу на Клеща.

...я развернула на столе карту Эдинбурга. Простую карту, как те, которые продавали туристам в каждом газетном киоске. Уголки я зафиксировала книгами, чтобы они не скручивались, и взяла компас, принесенный из Архива. Циферблат у него уже пожелтел, корпус заржавел, а шепот раздавался очень тихо, как будто его магия устала и умирала, при том что это невозможно. Магия вечна.

Живи я здесь, не упускала бы возможности каждый день гулять по пляжу и любоваться закатом. Я любила бывать у моря и любила часами напролет вслушиваться в шум волн. Очень жаль, что в большинстве случаев у меня не хватало на это времени.

Магия — не игрушка, и кажется, я обязан напомнить тебе, что ее разрешено применять только в крайних случаях.

— Тебя это не раздражает? Постоянное бормотание в ушах? Я повернула голову к Риду. — Не знаю, тебя раздражает видеть цвета? — Нет. — Вот и ответ. С магией то же самое. По-другому у меня никогда не было, я слышу это с рождения. Ее шепот всегда был и никогда не стихнет.

Нет, я не сложная, а вот магия — вполне.

Музыка звучит в моей голове, музыка наполняет мою душу, и даже когда закрываю глаза, мне видится мелодия, которая увлекает меня за собой, пока я сама не становлюсь музыкой.

Ты нужна мне, Саммер. Вся ты. Я не просто хочу, чтобы ты сопровождала меня. Я хочу работать с тобой. Я хочу писать с тобой песни, слышать, как ты поешь. Соединить нашу музыку. Я не хочу быть без тебя...

— В моей жизни вообще мало что имеет смысл.

Я здесь, потому что люблю музыку. В любой форме. Она — моя жизнь, и я наполню ею каждую минуту, что бы ни случилось сегодня.

— Я ненавижу тебя за то, что ты мне так нравишься, — сказала я. Уголки его рта дернулись. — Что ж. Мне нравится, когда ты ненавидишь меня.

Я думаю, что ты здесь, потому что хочешь, наконец, начать жить.

Мария Египетская — уникальная святая первых веков христианства. Женщина легкого поведения, у которой никогда не было наставников благочестия. Египтянка, которая приехала в Иерусалим лишь для развлечения. Она в одночасье порвала с прошлой жизнью, чтобы бросить вызов своим страстям и самой себе — и спустя много лет стать иной, стать преподобной Марией Египетской.